***
Утром меня отправили на другой объект, поэтому в офисе я появился только к обеду. Проходя мимо курилки, я заметил в ней Катю, удивился и зашёл. Она вяло помахала мне, пряча заплаканные глаза. Рука, которой Катя держала сигарету, едва заметно дрожала.
– С каких это ты пор куришь? Что-то случилось?
Катя хмыкнула и покачала головой:
– Неверно сформулирован вопрос: не "с каких это пор ты куришь", а "с каких это пор ты НЕ куришь".
– И с каких?
Я смутился, так как ничего не понял. Такой как сейчас я видел ее впервые и не понимал, шутит она или говорит всерьёз.
Катенька молчала. По своему обыкновению она замерла, уставившись сквозь меня в пустоту, и только пальцы, мнущие сигарету, жили своей тревожной жизнью.
Я понял, что она решает: говорить мне или нет. Поэтому стоял молча и просто ждал, сообразив, что с ее губ готово сорваться нечто важное и жестокое о ее жизни.
Катенька вдруг подняла на меня красные глаза и глубоко вдохнула. "Что же ты решилась мне рассказать" – подумал я, а из Катиных глаз снова полились слезы.
– Ты знаешь… у меня….есть… ребенок… – сказала она между всхлипами.
– Что?!
– Да, ребенок. Мальчик. Только он не живет со мной.
Если бы мы были героями дешёвого фильма, то по сюжету я должен был выронить свой портфель. Однако, вместо этого портфель просто врос в мою руку, превратившись в камень, и тянул меня рухнуть куда-то на дно. Я столько лет тщательно выбирал одиноких, никчёмных и бесполезных для общества женщин, по которым никто не будет грустить в случае их исчезновения, чтобы однажды споткнуться о Катю с ее ангельской душой и … ребенком?
– Как это, Катя? Ты никогда не говорила…
– Потому что это очень тяжело. – Она посмотрела на сигарету в своей руке и подняла ее повыше. – Вот эта – первая за прошедший год. Я начала курить, когда бывший муж украл нашего ребенка, а бросила год назад. Сегодня у моего мальчика день рождения, и я сорвалась.
У местных есть выражение – "как пыльным мешком по голове". Оно означает крайнюю степень удивления, ошарашенность, при которой человек временно перестаёт соображать, как-будто и впрямь оглушенный ударом. И вот я стоял болваном и не мог собрать в кучу свои мысли, чтобы выдавить из себя хотя бы парочку слов – вопросы, поддержку, сочувствие – что угодно. Но не мог!
– Катя, я… Я не знаю что сказать – сознался я. – Как же так?
– Мы очень тяжело расстались. Суд оставил ребенка со мной, а бывший страшно рассердился – он почему-то считал, что судья будет на его стороне. Ну и увез. Сказал, к бабушке на выходные, а сам вывез из страны. И все: с тех пор я даже по телефону с ним не говорила. Не знаю даже, какой он, как живет, ничего не знаю. – И Катя снова заплакала.
Мое отупение немного спало, поэтому я догадался подойти и обнять ее. Она плакала молча, только немного вздрагивала и временами делала долгий судорожный вдох.
– А я даже и не знал. – Теперь мне стали понятны эти ее наполненные вечной болью глаза.
– А я и не говорю никому. Не могу я это обсуждать – ответила Катя в мою подмышку. – Семь лет ему сегодня. Совсем большой. Я четыре года уже его ищу. Но все без толку.
А потом добавила совершенно безжизненно:
– Он меня и не помнит уже.
И опять зарыдала.
***
Минут за двадцать до конца рабочего дня я сбегал в магазин и вернулся. Катенька за своим столом что-то искала в сумке, почти готовая уходить. Я подошёл к ней и сказал негромко:
– Если мое предложение тебе покажется неприемлемым, так и скажи. Но я предлагаю отметить день рождения твоего сына. – И поставил на стол коробку с тортом и свечу в форме семерки.
Катенька посмотрела на меня насупившись, а потом вдруг улыбнулась:
– Давай.
Коллеги удивленно смотрели на нас, некоторые интересовались поводом, неловко мялись возле стола, но никто так и не решился остаться, натыкаясь на мой красноречивый взгляд. Какую выдумать причину мы не договорились заранее, поэтому называли то одно, то другое. Не знаю, что уж там вообразили себе остальные, но видимо решили, что мы на свидании и довольно быстро оставили нас в покое.
Какое-то время мы беспечно болтали о разных незначительных вещах, потом, расслабившись и развеселившись, Катенька рассказала мне немного о своем сыне, о браке, о бывшем муже. Я вдруг увидел перед совсем собой другую женщину – счастливую, зрелую, невероятно красивую в своей настоящести. То, что утратила Катенька вместе с сыном, на несколько минут вернули воспоминания о нем.