К слову, полигон вечерами вообще редко пустовал. Благодарю тому, что он разделен на сектора, на значительной площади вполне могли спокойно тренироваться учащиеся разных курсов и направлений, совершенно отличной физической подготовки.
Академия готовила несколько групп боевых магов. Это направление самое престижное, но и самое сложное. Девушек на нем не было, лишь крепкие парни с уровнем дара выше третьего. Они были теми, кто тоже регулярно занимал полигон до поздней ночи.
Боевики занимались с магистрами, такими же крепкими, чаще всего, потрепанными жизнью магами. Взрослыми, экономящими движения и слова, ценящими жизнь. Я не раз замирала в восхищении, глядя на слаженную работу боевиков. Чаще всего, сектор полигона, где проходили их тренировки, был накрыт полупрозрачным мерцающим куполом, в который то и дело прилетали разноцветные искры и всполохи.
Глядя на тренировку боевиков, рассказы мэтра Молграна о войне обретали еще большую яркость.
Старшекурсники редко обращали на меня внимание, а вот Старс, кажется, был знаком с некоторыми парнями третьего курса. По крайней мере, я замечала, что они общаются вполне дружески и даже вместе проходят испытания полосы.
Академия давала возможности, дарила шанс проявить себя, но была безжалостна к каждому, кто относился к учебе недостаточно серьезно. Студентов отчисляли довольно часто, и я не без оснований боялась попасть в их число.
Так что я до изнеможения занималась на полигоне поздними вечерами, а то и по ночам. Мэтр Молгран с готовностью рассказывал, какие испытания могут ждать студентов по окончании первого года и потихоньку готовил меня к ним.
Лишь от него я и узнала, что в конце первого года обучения всех студентов без исключения ждут испытания. Предполагать-то я и сама предполагала, но точной информации нам не давали. Это было в уставе Академии, ознакомиться с которым я догадалась далеко не сразу, занятая более важными, на мой взгляд, делами.
Также в уставе я, например, прочитала, что неодаренные студенты обязаны дважды в год проходить лекарское обследование и при обнаружении у них заболеваний, препятствующих обучению, их вполне могут исключить. Да, в этом обществе к больным и увечным не относятся снисходительно, скорее напротив, люди более жестоки к тем, кто не способен постоять за себя.
А вот одаренные студенты обязаны раз в год подтверждать свой уровень дара, проходя контрольные измерения. И если при поступлении эти замеры проводились приватно, то после никаких тайн – весь курс собирается вместе в том самом зале. Результаты измерений громко озвучивают и записывают на специальную доску.
Эта доска сопровождает студентов весь год. Своеобразное соревнование на лучшего студента, лучшую группу и лучший факультет. Весь первый год я тянула артефакторов вниз. Как бы я ни старалась, а нагнать знания, которые местные получали с малых лет, занимаясь с индивидуальными наставниками, за столь короткий срок я никак не могла.
Я думала, что отыграюсь в конце года, когда курс выстроится для контрольных измерений, ждала этого. Не могла ничего с собой поделать, то и дело представляла вытянувшиеся лица одногруппников, а еще магистра Остриуса, преподавателя основ магической науки, невзлюбившего меня, кажется, больше других.
Студенты гомонили, переговаривались между собой. Каждый строил догадки о том, насколько мог вырасти его уровень. Обычно рост составлял десятые части единицы за год, очень редко у кого скачок был б о льшим.
У меня было время изучить данные таблицы и убедиться в очередной раз, что восьмого уровня в Академии нет больше ни у одного студента. Да что там восьмого! Даже четвертый лишь у нескольких старшекурсников, выпускников этого года. Скрывать не буду, я ждала момента, когда смогу хоть в чем-то превзойти однокурсников. У меня даже кончики ушей горели в предвкушении триумфа.
Один за одним студенты стали подходить к измерительному кристаллу. Когда к артефакту шагнул первый – Радлир Олавар, артефактор, мой одногруппник, я на несколько секунд затаила дыхание, вспоминая свое первое измерение. Едва удержалась, чтобы не отойти в сторону от возможного выброса.
Однако ничего похожего на мое измерение не произошло. Радлир опустил ладони на кристалл, замер ненадолго, после чего отошел, пропуская вперед магистра, который должен был зафиксировать показания. Третий уровень.
Кристалл незначительно изменил цвет – вот и все, что произошло. То же самое было и со следующим студентом, и со следующим, и так далее. Понимаю теперь, почему магистр Фаэст не был готов к последствиям, которые наступили после моего первого измерения силы.