Вера, по определению католической церкви, „начало человеческаго спасения, основание и корень всяческаго оправдания". „Без веры невозможно угодить Богу", ска зано в древнейшем памятнике католической церкви, в „Послании Евреям". Для того, чтобы мы могли восприять истинную веру и до конца пребыть в ней, Господь и „учредил чрез Сына Своего Единороднаго церковь и явными знамениями Своего установления устроил ее, дабы все могли признавать ее., как хранительницу и учительницу откровеннаго слова". Это постановление или заявление Ватиканскаго собора, как ясно из всего контекста, имеет в виду именно ви димую, католическую и римскую церковь, которая, „призывает к себе тех, кто еще не уверовал", а сы нам своим предлагает „укрепить их веру на твердейшем основании". Вера таким образом начало спасения, как начало церкви. Она начало знания, как необходимое условие правильнаго его развития и пра вильнаго понимания истин религии. Она, следовательно, начало индивидуальнаго религиознаго развития, а, зна чит, и спасения всякаго человека. <Без знания истины нельзя знать и пути оправдания. Следовательно вера— основание оправдания; при более же глубоком понимании она раскрывается и как „корень" его.
Действительно, согласно с мнением Тридентскаго собора и старым католическим учением, „вера, если не присоединяются к ней надежда и любовь, не со единяет со Христом совершенно и не соделывает живым членом тела Его". Вера без дел, по слову ап. Іакова, мертвая вера, и во Христе Іисусе обладает силою только вера, действующая в любви или через любовь, „вера живая". Действие в любви или через любовь, это — добрыя дела, оправдывающия человека, и сказать, что вера мертва без любви, то же самое, что сказать: вера мертва без дел. Средневековые схоластики и мистики, анализируя любовь и веру, вскрыли их внутренное тожество. „Что отделяешь ты — спрашивает Бернард Клервосский — веру от действия? Неправо отделяешь ты, губя веру свою: „вера без дел мертва". Мертвый дар приносишь ты Богу.
Ибо, если любящая вера (devotio) — некая душа веры, что такое вера, не действующая из любви, как не труп бездушный? Хорошо чтишь ты Бога даром, издающим зловоние разложения! Хорошо умиротворяешь Его, убийца веры своей!.. Смерть веры — отделение любви. Веришь во Христа? — Твори дела Хри стовы, да живет вера твоя". И Бернард поясняет нам свою мысль или свое наблюдение, показывая, как в наивысший момент любви к Богу, которая есть познание Его, из этой любви сами собой, органи чески проистекают добрыя дела.
Совершенно несправедливо приписывать католичеству — если только не закрывать себе всякаго пути к пониманию его учения сосредоточением внимания на крайних формах его огрубления и искажения — при знание какой либо самоценности за добрыми делами без веры и любви или принципиальное разделение добрых дел и веры. Конечно, говоря о добрых де лах, нельзя через два слова в третье упоминать о
вере, как и архитектору невозможно, строя дом, по стоянно упоминать об аксиомах геометрии. Но все видные учителя римской церкви всегда подчеркивали безплодность, ненужность и полную безценность доб рых дел без веры. Все на первое место ставят веру, без которой добрыя дела недостаточны, „lafede, sanza quai ben far non basta", как выразился Данте.
В Писании сказано об оправдании нас „даром" (gratis) оттого, что „ничто из предшествующаго оправ данию: ни вера (т. е. вера без любви), ни дела не заслуживают благодати оправдания", подтверждает эту мысль Тридентский собор.
Итак, живая вера и добрыя дела — одно и то же.
Однако католическая церковь воздерживается от столь категорическаго утверждения. Вера, по ея учению, только „начало и корень оправдания". Определение знаменательное в двух смыслах. Во-первых, оно заста вляет нас признать, что, хотя из веры добрыя дела и вытекают как то сами собой, оправдать может лишь вера в делах осуществленная. Этим устраняется мысль о достаточности одного намерения и о ненужности дел веры, т. е. осуществления ея. Во-вто рых, данное католичеством определение спасает нас от необходимости всякую веру считать живой. Ведь не всякая вера выливается в любовь: „и бесы веруют и трепещут". Их вера не есть вера живая— она мертва и безплодна. Но такою же или подобною может быть и вера человеческая. Поскольку вера ограничивается только признанием истины, она не жи вет. Но и в этом случае она может быть живою по тенциально, и, так как всякое признание истины в некотором отношении есть уже влечение к истине и зарождение любви, всякая вера — „корень" любви, ко рень добрых дел в вере и оправдании.
Вера, разсматриваемая с субективной своей сто