Жересс, дождавшись, когда герцогиня закончит кормление, взвалил на себя чей-то, подвернувшийся под руку мешок, и взял курс на уже намеченный ориентир, коим явилась высокая сопка, соседствующая с бухтой погибших кораблей. За Жерессом последовал Никита, также загрузившийся лишней поклажей. Амазонки решили не отставать и всей гурьбой поспешили вдогонку, держась вокруг миледи. Замыкали шествие Ченг и Анри, уже успевшие поспорить на какую-то совсем несущественную на тот момент тему.
Первые шаги по поверхности у многих девушек получились не совсем уверенными: гравитация родной планеты отличалась от гравитации Зеи тем, что была почти в полтора раза меньше. Посему амазонки чувствовали необычайную легкость, когда ступали на каменистую поверхность плато, плавно переходящего в покрытую осевшим настом низину.
Чтобы добраться до бухты пришлось проследовать через безжизненный военный городок с его обвалившимися, разрушенными строениями, которые уже поросли мхом, превратившись в зияющие норами сопки. В норах нашли себе убежище мутированные грызуны, напоминающие гигантских крыс. Эти твари, не боясь людей, сновали прямо под их ногами, вызывая своими размерами панический страх у женщин. Даже Багира не могла стереть гримасу отвращения со своего лица и внимательно смотрела под ноги, дабы ненароком не задеть эту мерзость.
Кроме крыс в некоторых норах наблюдалось шевеление более крупных существ, судя по всему ведущих ночной образ жизни. Во всяком случае, такое предположение сделал доктор Анри, немного разбирающийся в повадках животных, ибо на своем веку уже успел поработать ксенобиологом.
– Какой еще может быть ночной образ жизни, – сразу возразил Ченг. – В этих широтах вообще скоро начнется полярный день, если хотите знать.
– Вот когда начнется, тогда эти твари уйдут под землю, – не сдавался Анри
– Здесь не может быть животных, ведущих ночной образ жизни и неспособных к миграции, – упрямо спорил Ченг, который, по мере приближения к цели становился все более невыносимым, хотя его раздражительность могла объясняться отсутствием сорокаградусного допинга.
– Кто же тогда по– вашему там сидит?
– Да кто бы не сидел. Они нас не трогают, и нам не следует их дразнить. Этот архипелаг служил когда-то полигоном. Оружие испытывали под землей. Смещение тектонических пластов образовало множественные пустоты в земной коре – огромный подземный мир, в котором могли народиться самые невероятные чудовища. – Последняя фраза механика заставила амазонок ускорить шаг.
Когда, наконец, добрались до бухты, было еще достаточно светло, чтобы во всех подробностях разглядеть больше десятка полузатопленных остовов кораблей, покрытых наростами мелкого ракушечника и слизкими пупырчатыми водорослями. Вся это хаотическое нагромождение форм походило на некую сюрреалистическую скульптурную композицию, которую сотворило его безжалостное величество Время.
Ченг уже находился на грани нервного срыва, осознавая всю ответственность за судьбы людей, бросившихся по его наущению в эту опасную авантюру. С неописуемым облегчением он отыскал среди ржавого металлолома присмотренный из космоса малый крейсер, стоявший третьим бортом к обвалившемуся причалу. Корабль на удивление хорошо сохранился по сравнению со своими старшими собратьями. У него даже можно было прочитать название, выведенное какой-то стойкой краской – «Крым». Такое случайное совпадение не понравилось Варваре Алексеевне, отождествлявшей космический крейсер отца с роковой точкой, за которой началась дорога на Землю, а Никита наоборот почувствовал намек судьбы, ибо «Крым» остался в его памяти единственным светлым воспоминанием. Юноша с интересом рассматривал корабль предков, от которого даже издали веяло скрытой угрозой, чувствовался мощный боевой потенциал, исходивший от нескольких видов ракетных и лазерных установок, смонтированных на борту. Несомненно, это был один из последних довоенных проектов, отличающийся более высокими технологиями.
Ченг очень надеялся, что грозное оружие предшественников еще вполне функционально. Ему просто не терпелось убедиться в этом. Но добраться до корабля можно было, разве что вплавь, ибо два отделяющие крейсер от берега судна лежали брюхом на грунте.