4
Пока Катя покупала овес, Милка спокойно спала. Крокодил плавал в ванне. Скворец прыгал в клетке и кричал "Шагом марш" пролетавшим мухам. Черепаха гуляла по крокетному ящику и после сапожной коробки находила его очень просторным. Кролики догрызали последние одуванчики, которые еще были в клетке. Папа, как всегда, сбился на тридцать седьмом такте "Дьявольских трелей" и начал сначала. Словом, все было тихо и мирно. Но как раз в тот момент, когда Катя подходила к кинотеатру "Нептун", луч солнца упал на Милку. Милка во сне отмахнулась от луча, но это не помогло. Она потерла глаза кулаком, чихнула и проснулась. Сперва она долго жмурилась и потягивалась. А потом открыла глаза как следует. Тут она увидела птицу, кроликов и черепаху! Милка зажмурилась и потом опять открыла глаза. Кролики, птичка и черепаха оставались на своих местах. Милка спрыгнула с кровати и подбежала к зверькам.
Ей было пять лет, и она не очень задумывалась над тем, откуда взялись эти существа и почему они оказались в комнате. Она просто радовалась, что они есть. Милка присела на корточки перед кроликами и просунула палец в клетку. - Шагом марш! - крикнул скворец. Милка посмотрела на него и кивнула головой. Она сразу поняла: это птица играет в детский сад - будто она воспитательница и командует строиться на зарядку. - Хорошо, - согласилась Милка. Она встала, как на зарядку, и зашагала по комнате, стараясь попасть в такт музыке "Дьявольских трелей", которая доносилась из комнаты папы. Размахивая руками и громко топая, Милка маршировала. Она ждала, когда воспитательница скомандует "стой" и начнет упражнения. Но скворец и не думал командовать "стой". Он вдруг прыгнул в миску с водой и затрепыхал крыльями. Во все стороны полетели брызги. Милка увидела, что делает воспитательница, и очень рассердилась. - Так мы же еще зарядку не сделали, а ты уже мыться! - закричала она. - Ну тебя, ты не умеешь! Лучше я буду воспитательница, а ты... - И, чтобы скворец согласился уступить ей роль воспитательницы, Милка придумала для него другое интересное: - Ты будешь дежурный по умывальнику! Хочешь? - Здрассьте! - крикнул скворец. Ага! Значит, он согласен и здоровается, будто он мальчик и пришел утром в детский сад. - Здравствуйте, дети! - важно сказала Милка кроликам и черепахе. Потом она захлопала в ладоши. - Дети, на прогулку! - скомандовала она воспитательским голосом. Открыла клетку и помогла кроликам выйти. Кролики запрыгали по комнате. Один спрятался под кровать, а другой - под Катин столик. - Дети, не разбегайтесь! - кричала Милка. Но они не слушались. Милка открыла дверцу и скворцу, но он не хотел вылезать. - Посмотрите, как этот мальчик копается! - сказала она в негодовании. Милка сама вытащила скворца из клетки. А он вырвался, взлетел к потолку и стал носиться где хотел. Милка ничего не могла с ним поделать. Самой послушной оказалась черепаха. Когда Милка вытащила ее из ящика и положила на пол, она втянула голову в панцирь и тихо лежала на полу. - Вот умница, хорошая девочка! - похвалила ее Милка. Из прогулки ничего не вышло. И Милка решила устроить тихий час. Уложила черепаху в кровать самой большой куклы, укрыла одеялом и подоткнула его со всех сторон. Черепаха никуда не убегала. Она нравилась Милке все больше и больше. - Ты будешь моя дочка, - сказала она черепахе. - Ас вами, - обернулась она к кроликам, - я больше не играю! Милка поправила на черепахе одеяло и погладила ее по голове. - Спи, доченька, спи! - сказала она. И запела черепахе песню "Москва Пекин". А пока она пела и качала свою дочку, сперва один кролик, а потом другой выскочили через открытую дверь в коридор. Но Милка этого даже не заметила.
5
Девочки очень спешили. Кате надо было кормить кроликов. До ее дома было уже совсем близко. И вдруг Таня стала перебегать на другую сторону улицы. - Ты куда? - спросила Катя. - Так она же там живет! - Кто? - Так Лиля же! - А мы разве к Лиле? - спросила Катя. Таня даже остановилась посреди мостовой: - А ты что думаешь? По-твоему, Лилю не позвать - это красиво? Когда к ее сестре артистка Жукова приходила, так она сразу за нами прибежала, а мы от нее крокодила спрячем? Красиво, да? Кате стало стыдно. По правде сказать, ей и самой хотелось, чтобы Лиля увидела ее зверей. И она сказала: - Ладно, только поскорее, а то уже время кроликам давать рацион. Для скорости они не стали подниматься к Лиле на шестой этаж, а прибежали во двор. Двор был очень большой и шумный. В одном углу пилили дрова, в другом выколачивали ковер, а посередине - играли в волейбол. Вдобавок изо всех открытых окон неслись звуки радио. Девочки подняли головы к Лилиному окну и разом крикнули: - Ли-и-ля!.. Но Лиля не появлялась. Они крикнули еще раз, и опять ничего не вышло. Когда они набрали воздуху, чтобы крикнуть в третий раз, из-за их спин раздался оглушительный рев: - Ли-илька! Это орал мальчик с макаронами, который стоял чуть подальше. И тотчас же Лилина голова высунулась из-за горшков с цветами. - Лиля, скорее! Что у меня есть!.. - кричала Катя снизу. - А? Что прочесть? - кричала Лиля сверху. - Скорей! У меня звери! - Что? Открыть двери? Катя и Таня с отчаянием посмотрели друг на друга, а потом на мальчика с баранками. Он сразу понял, что от него требуется, переложил кулек с макаронами в другую руку, расправил грудь и заорал: - Иди счасже крокодила смотреть! - Иду! - немедленно откликнулась Лиля, и голова ее исчезла.
6
Перед папой стоял пюпитр на длинной ножке. На нем лежали ноты. Папа играл на скрипке. Пальцы левой руки летали по струнам, а смычок носился так быстро, что его почти не было видно. "Дьявольские трели" - очень трудная пьеса. А сейчас папа как раз подходил к самому трудному месту во всей пьесе. И как всегда, у него начали съезжать очки, которые держались на одной оглобле. Эти очки да еще двери, которые вечно скрипели, ужасно раздражали папу и мешали ему жить. Каждое утро, уходя на репетицию, папа решал немедленно снести очки в починку и купить машинного масла для двери. А каждый вечер, вернувшись домой, он вспоминал, что забыл и то и другое. Поправив очки, папа перешел к флажолетто. Это были самые нежные ноты на самом верху самой тоненькой струны - квинты. Чтобы сыграть флажолетто, папа забрался пальцами к самой подставке, и тогда раздались тихие звуки, похожие на писк. Бабушкин белый кот, дремавший на шкафу в коридоре, поднял уши. Он никогда не мог равнодушно слышать флажолетто, потому что принимал его за мышиный писк. Это был очень честолюбивый кот. Хотя в квартире мышей не было и он их отродясь не видал, он всю жизнь мечтал поймать мышь. Поэтому каждый раз, когда бабушка натирала редьку, Катя стирала резинкой ошибку в тетради, а папа добирался до флажолетто, - кот мчался в погоню за мышью.