— Ты бы хотел этого не знать?
— Да! Как мне с тобой дружить теперь? Как в принципе общаться?
Я вслушивалась, но они говорили настолько тихо, что я не понимала всего. Присела на лестницу, чтобы слышать лучше.
— А на мои чувства, на меня все ровно? Тебя не интересует, что происходит в моей жизни, в моей голове? — нервно говорил Миша.
— В данном случае, да! Я хочу знать все то, что нормально для дружбы, если я смогу тебе помочь! А это не укладывается у меня в голове! Совершено! Это же ты! Мы с детства вместе и тут... Я не знаю, что тебе ответить, — с недоумением и все тише и тише говорил Саша.
— Прими это как данность, мы можем общаться, как раньше.
— Нет! — вскрикнул Саша, и снова перешел на шепот, — как ты себе это представляешь? Это неправильно, все это противоестественно, ты... ты... да ну не может быть.
— То есть я ошибка? Я неправильный? Бракованный друг? Получается так? — с этими словами Миша побежал наверх. Я резко всклочила, но не замечая, Миша сбил меня и бежал наверх. «Видимо домой...» мелькнуло у меня в голове.
Я спустилась вниз. Саша все еще стоял на лестничной площадке и обдумывал услышанное.
— Что это было? — сразу спросила я.
— Кать, давай не сейчас, — Саша был растерян.
— Да что вообще происходит?! Я хочу знать, хватит меня оберегать!
— Мы поговорили по душам. Все Кать, прости, но сейчас не время, — Саша начал открывать дверь в квартиру, но я взяла его за плечо и развернула, прижав своим телом. Саша был удивлен и растерян.
— Он... Он... Вообще-то у меня это в первые... — нерасторопно и запинаясь говорил Саша.
— Что впервые?! Говори, черт возьми, уже, — я была на пределе. Все наполнившие чувства во мне готовы были взорваться.
— Он мне в любви признался, — неловко и тихо произнес Саша.
Я отодвинулась от него.
— Иииии? Ну, вы же, как братья, да, он со мной сейчас не общается, но вы-то реально любите друг друга как родные.
Я не понимала в чем проблема, для меня это были очевидные вещи.
— Ты не понимаешь? Катя, ты еще ребенок!
— Так объясни!
— Да, ну, любит он меня! В самом прямом смысле этого слова!
— Не понимаю.
— Катя, он гей! ГЕЙ, понимаешь?!
Я была обескуражена. Мысли встали на места. Сложился пазл всего. Как будто мне не хватало той маленькой детальки, чтобы понять происходящее.
— А ты?
— Что я? Я натурал.
— Да нет! Что ты ему сказал?
— А, что я мог ему сказать? Я его не люблю... Я ... другую люблю...
— Ну, общаться, дружить, вы же можете...
— Ты серьезно? Или ты не понимаешь ничего?
— Мы же ДРУЗЬЯ! — крикнула я.
— Да, что ты заладила! Друзья, друзья! ХВАТИТ! Не друзья... мы с Мишей уж точно. Я даже не понимаю, как с ним общаться!
-Ты не понимаешь! Не понимаешь, какого это любить! Любить не взаимно! Как это больно, когда тебя отвергает любимый человек!
— Я-то не понимаю?! — подошел ко мне вплотную Саша и заглянул в глаза.
— Да, ты! Я... я хотела хотя бы просто общаться. Общаться с ним! И да, я его люблю!
— Ты думаешь я не знал... А, вот ты ничего дальше своего носа не видишь! Ни-че-го! — он щёлкнул меня по носу, — ведь я ....
— Я к Мише, поддержу! Ему больно. Ему нужна поддержка, — перебила я Сашу и начала подниматься вверх.
-...люблю тебя, — почти шепотом произнес отчаянно Саша.
— А я тебя нет! — сухо ответила я, не поворачивая голову.
Я бежала по лестницам, которые были бесконечны, Миша жил на предпоследнем этаже, а лифт не работал. Я не устала, но эти ступеньки никак не хотели заканчиваться. Чувство тревоги усиливалось с каждым шагом.
«Он любит меня?» — я резко встала. «Что?» — мысли крутились в голове. Новый пазл... и он тоже сложился... Вот с чего вся эта галантность, вот почему он так реагировал на Славу. Все сложилось.
«Позже!» — подумала я и продолжила бежать на верх.
Добежав до нужного этажа, увидела открытую дверь.
— Миш, это Катя. Можно войду?
В ответ тишина. Я зашла в его комнату, но его не было... На кухне тоже. Я вошла в зал и увидела, как Миша стоит в проеме окна на лоджии. «Возьми себя в руки... его нельзя испугать».
Я дрожала, как осиновый лист. На лоб подкатил пот. «Что мне делать?»
— Миш, все нормально? — спокойно спросила я, хотя сердце мое рвалось на куски.
Он повернулся и очень мягко улыбнулся мне:
— Катёнок... — нежно произнес тот.
Он все еще стоял на перилах, спиной к улице. Я протянула ему руку:
— Слезай, мне надо с тобой поговорить, — мои глаза были наполнены ужасом, но я старалась скрыть тревогу.