Не хочу никого провоцировать. И драку устраивать тоже не хочу. А она обязательно случится. Стоит мне только рядом с пока ещё моей Кариной кого-нибудь увидеть.
Надоело быть раздолбаем, как говорит бабуля. А ещё не хочу перед Катей себя прежнего показать. Пусть уж лучше меня белого и пушистого видит. И думает, что я всегда таким был.
Только сама Карина такой железной хваткой в меня вцепилась, что иной раз, кажется, задушит. Ну не виноват я, что нет у меня к ней чувств. Привязанность, симпатия, нежность…но не больше. А с появлением Кати на горизонте так и вовсе всё встало на свои места.
Катя – это совсем другое дело. Эту девушку я никому и ни за что не отдам. И плевать, что сама она об этом пока не знает. Это только пока. Пусть полетает немного на воле птичка, порезвится. Недолго осталось. Но только летать будет под моим чутким присмотром, чтобы никакие желающие не объявились. А если таковые появятся, будут только облизываться и слюни глотать.
Но это что-то я снова отвлёкся. Пора заканчивать банные процедуры и помещенье девушкам освобождать.
Заходим с братом в дом, а там смех, веселье. И всё это из кухни доносится. Естественно, что туда же и мы спешим.
Кухня у бабули большая. Дед, который когда-то этот дом строил, сам всё спланировал. Мечтали старики о большой семье. Только не получилось. Кроме моего отца была у них всего одна дочь – Сашкина мама. А у тёти с мужем кроме Сашки тоже всего одна дочь.
И теперь этот огромный дом пустовал, что вызывало у бабули тоску и уныние. Вот и заманивала она нас всех к себе под разными предлогами.
Заходим на кухню и теряемся в ароматах. Ягоды, ваниль, цитрусы, запах сдобы – с одной стороны, там, где Карина колдует. Вкусно и соблазнительно.
Только куда больше меня сейчас тянуло в другую сторону, туда, где за столом важно восседала Катя. Сам стол перед ней был полностью заставлен всевозможными тарелочками и мисками. А ещё всё это безумно аппетитно пахло и полностью лишало меня рассудка. Такого двойного удара по моему самообладанию я выдержать не смог.
Встречаюсь взглядом с ней самой и застываю. Вот она улыбается, а уже через мгновение строго сдвинув бровки, проговаривает:
- Это всё мясные блюда. И их сейчас никак есть нельзя!
- Что, до первой звезды?! – подаёт голос Саша. А я про него уже забыть успел.
- «До первой звезды» - это перед Рождеством. А конкретно эти блюда можно будет кушать только после утренней службы в воскресенье.
- Андрюха, а ты с голоду до этого заветного часа не помрёшь?! – ржёт брат.
Смейся-смейся. Подумаешь, знает он, как я в детстве уплетал всё, что представляло мало-мальский интерес.
- Никто ещё от постной пищи не умирал. А Андрею даже полезно будет на диете так сказать посидеть.
- Вот это финиш, брат! – Сашка уже от смеха заливался, - впервые в истории: Андрюху назвали толстым! И посадили на диету!
- А правильно всё Катя говорит, - в разговор вмешалась молчавшая до этого Карина, - я вот постоянно на диете и ничего со мной страшного не случается.
- Великолепно выглядишь, Кариночка.
Брат тут же рассыпался в комплиментах и, обняв, чмокнул девушку в щёчку. Я познакомил их почти сразу как мы стали с Кариной встречаться. Отнеслись друг к другу они хорошо, спокойно. В отличие от Светы (сестры Сашки). Света приняла бабушкину сторону и невзлюбила Каринку с первых минут. За что и почему – понятия не имею.
- А ты не хочешь представить мне эту смелую девушку, брат?
Ага, была бы на то моя воля, я бы тебе её вообще не показал. Мне хватает и того, что Саша взгляд от Кати отвести не может. Понравилась оно и понятно. Видно всё невооружённым глазом. Прости брат, но эта земляничная полянка уже занята. Это только со стороны кажется, что у неё хозяина нет. А он есть и сейчас держится из последних сил, чтобы не вломить покусившимся на его владения.
- А это, Сашенька, Андрюшина сестрёнка, - Катя.