— Ну, чего замолчал? Забыл, что там дальше было?
— Не забыл. Просто никто не знает, что там дальше было. Девочка-то до дома не дошла.
— В смысле?
— Ее нашли утром на площади. Все лицо было изрезано, вся форма в крови, а на лице такой ужас...
— И не факт, что это Каут. Может это маньяк?
— У меня мама в больнице работает, так она сказала, что такие порезы явно не человек оставил. Да и вообще, это были не порезы, а рваные раны. Будто не нее медведь напал бродячий и разорвал ей все лицо.
— Может так и было? Медведи то существуют, в отличие от Каута.
— Глупая девочка! Есть еще доказательства. Ее обувь была стерта до дыр, хотя ей ботинки недавно купили.
— И что?
— А то, что когда тебя преследует Каут время останавливается, пространство растягивается и ты можешь вечно убегать от него. Видимо она и убегала, пока не стерла подошвы. Но он все-таки ее догнал и растерзал.
— Время останавливается? Это как в "Ведьме из Блэр"?
— Не знаю. Я, как видишь, здесь, потому что я не глупая девочка и не хожу в подвал к Кауту.
— Ой, да ладно. Ты чего такой серьезный? Хочешь сказать ты действительно веришь в эту чепуху? На прошлой неделе Саша рассказывал про Каута, так он тоже сказал, что у него мама в больнице работает. Так уж рассказываются эти страшилки.
— Не в этом дело. Моя мама правда в больнице работает. Не веришь — проверь сама, все знают. И после той смены она напилась водки, хотя раньше даже не прикасалась к спиртному. А все потому, что она тоже выросла в этом городе и тоже знает про Каута. Все, кто здесь живет, знает. Потому что это наш город черный-черный.
— Ой, да ладно. Из тебя актер, как из меня балерина. Ты же сам не веришь в то, что рассказываешь. Что? Скажи, я не права. Вот, давай. Давай, скажи, как звали эту девочку и проверим.
— Помнишь, Санни из параллельного класса.
— Она жива, напоминаю тебе.
— Это была ее сестра.
Три
Каут показался из-за угла. Я сразу понял, что это он. В тот самый момент, когда увидел, что он... точнее его конечности... руки? не знаю, как это назвать. Длинные когти. Я посмотрел туда в проулок, в арку и только и думал о том, что это когти. Длинные когти. Мне кажется, в голове больше не было ни одной мысли. О Боже, помоги мне, такого не может существовать. Однако он мог.
Немного задержался под аркой в желтом свете фонаря и двинулся ко мне. Движение — словно он сквозь толщу воды идет. Как картинка на прищепке по веревке движется — плавно, медленно и беззвучно. Было в этом что-то неестественное. Он перебирает ногами? лапами? до сих пор не могу найти для этого слов перебирает и все ближе становится ко мне. Вот он уже на детской площадке, встал прямо под фонарем.
Длинная шерсть, темная. Коричневая, рыжая, черная. Он стоял на двух конечностях, как человек, но видимо передвигаться ему было не очень удобно — об этом говорила скорость. Руки длинные, кончики загнутых когтей касаются земли. Я не увидел у него рта, но хорошо запомнил глаза — в них отражался свет фонаря — глубокие, черные, огромные. Два колодца. Он поднял морду? голову? под глазами показалась щель, скрытая до этого шерстью. Черная дыра, я видел ее даже из подъезда.
Пссссс... Металл по асфальту. Фонарь погас и двор погрузился во тьму. Или, может это преувеличение. Может просто мои глаза не привыкли к темноте.
Я понял... понял много вещей. Если я не буду двигаться, он доберется до меня. В других районах может быть еще есть свет. До родителей я уже не дозвонюсь. Он убьет меня, честное слово, у меня нет никаких шансов. И еще — я не знаю, где он сейчас находится, потому что не могу увидеть его в темноте. А вот он меня — может, в этом я не сомневался.
Все это длилось несколько секунд, а потом он появился передо мной. За стеклом. Я увидел его глаза — это просто черная пропасть, край обрыва, за которым безумие. Он всматривался в меня, тишина длилась несколько долгих мгновений. Я успел заметить его ассиметричность — весь его внешний вид словно плавал, плавился, мутировал. Только глаза оставались неподвижны. Я думал — может он слепой? Может он не видит меня? Он растянул пасть в улыбке (по-другому я не могу описать), приоткрыл рот, обнажив черный провал.
Пссссс.... Стекло брызнуло осколками, и я побежал. Вниз по лестнице, в гнетущей тишине. Я спущусь, а он у двери. Распахнул подъездную дверь и понесся через двор, смутно надеясь нигде не споткнуться и ничего себе не сломать. Быстрее, быстрее. У арки позволил себе оглянуться. Каут неторопливо, как бы с усилием, шел за мной. Ему некуда спешить — это его город, и он будет загонять меня в угол, словно последнюю фигуру на шахматной доске.
Я бежал и пытался придумать. Хоть что-нибудь. План. Если убежать далеко, то потеряешь его из виду и не будешь знать где он. Если не убегать, он может догнать. Можно потратить время стучась в чужие двери, но вряд ли мне кто-то откроет. Я попытался вспомнить какие-то молитвы — безуспешно, никогда их не знал. Псссс... Фонарь рядом со мной погас, беззвучно, словно его съела темнота. Я обернулся — Каут мутировал. Теперь он был гладкий и черный, словно пятно нефти. Только когти остались прежними.