— Захотелось! — он был как обычно немногословен. И почему он такой, нет чтоб нормально поговорить с ней он продолжал изображать ледяного принца ну и пусть с ним.
— Я позову, Омана, пусть он вам поможет, а вы дождитесь его тут! — Сообщила она принцу, сидеть и ждать, когда кровь остановится сама было глупо. Он поднял на нее пронзительный взгляд своих серых глаз, с неопределенным выражением.
— Дан, не говори, что произошло здесь. Скажи, что я упал.
— Почему?! — вознегодовала она, командир ударил, да так сильно, заграничного принца, а он покрывает его.
— Пожалуйста, сделай как прошу. Габриелю итак тяжело, не добавляй ему проблем. — Со вздохом пояснил парень и это была самая длинная речь за все время услышанная от него, но почему он так защищает командира, который чуть его не убил. Дана все равно понять не могла, но решила сделать как тот просил, ведь все это не произошло, если бы она не захотела перестраховаться, ведь стоило понимать, что без охраны Габриель Лиона бы не оставил.
— Хорошо.
Она готова была бегом бежать из комнаты, вид разбитой головы принца, пострадавшего из-за неё не шёл у девушки из головы, она ещё никогда не сталкивалась с таким, чтоб из-за неё страдал другой человек, обычно это ей доставалось из-за брата, как и сам вид крови не добавлял ей хорошего настроения. Дана чувствовала, что если ничего не сделать скатится в истерику. Не придумав ничего лучше она пнула в стену со всей своей силы, нога ответила резкой болью, а из соседней комнаты высунулась недовольная взлохмаченная голова Омана. Когда старик увидел её все гневные слова вылетели у него из головы, сменившись обеспокоенным выражением лица.
— Что случилось? С тобой? С Лионом? — завалил он её вопросами, уже одеваясь и закидывая на плечо сумку, хотя она ещё и не успела ничего сказать.
— Со мной все хорошо. Лион упал, ударился головой.
— Что за невезучее создание, — пробормотал под нос мужчина и засеменил в сторону их с Лионом комнаты.
Открывшаяся картина старику не понравилась. Чертыхнувшись про себя он склонился над по-прежнему сидевшим принцем. На нижней скуле уже расползался приличный синяк, не особо уступающий его собрату на виске.
— Это кто вас так? — сразу же не поверил в её слова лекарь.
— Я… Сам! — сквозь сомкнутые зубы скорее прошипел, чем проговорил юноша. Только сейчас Дана осознала, насколько ему было больно, ведь после такого удара головная боль его будет сопровождать не один день. Она помнила, их садовник тоже однажды ударился головой, так что несколько дней был вынужден пролежать в кровати, но у того ушиб был возможно сильнее, чем у Лиона.
— Не скажешь…
— Нет.
— Твоё право — не стал настаивать Оман, но девушке показалось или он остался доволен ответом молодого человека. Обработав раны, он старательно перебинтовал его голову. Удары по голове были самые опасные и не каждый лекарь был способен спасти человека с сильным повреждением мозга. — До свадьбы заживёт! — произнес он знакомую девушке с детства поговорку, от которой принца отчего-то перекосило сильнее чем от удара кулаком Габриеля, и вышел, оставив их одних.
— Ещё раз спасибо. — Пробормотала она и посмотрела на принца. Она больше никогда не сможет его назвать обидным прозвищем "тело". Перед ней сидел уверенный в своих силах и знающий чего он хочет молодой человек, но не успела она привыкнуть к этому образу, как он вновь стал апатично равнодушен и задумчив. Словно надел маску, скрывающую его человеческие черты.
— Не за что, ты поступил верно, — все же ответил на её благодарность принц и отстранился. Дальше разговор больше не клеился.
Спустя час после этих событий их отряд предварительно позавтракав выдвинулся в путь. В этот день Дана впервые не смогла съесть и ложки, а перебинтованная голова принца не давала возможности расслабиться и забыть о произошедшем. Как отметила девушка, Лион тоже предпочёл остаться без завтрака, но у него на это были совсем другие причины. Его вид не оставил равнодушным ни одного члена отряда. Между парнями даже появилась игра, кто первым угадает что произошло ночью и кто приложил принцу, за версию что это сделал Дан, либо в порыве страсти, либо ради защиты своей чести от посягательств принца, прозвучало больше всего голосов.
Дану злило такое отношение мужчин к молодому человеку, но она была вынуждена молчать. Габриель тоже чувствовал себя не в своей тарелке, то и дело кидая тревожные взгляды на принца и казалось только самого Лиона ничего не волновало.