— Да, точно! Секунду, — вдруг поднялась со своего места госпожа Каверина и убежала куда-то наверх.
Мы втроем переглянулись.
Прошло несколько минут, и женщина вернулась в комнату с увесистым томиком. На форзаце золотыми буквами было написано «Полное сочинение законов Империи „О родах“».
Как и ожидалось, закон, позволяющий оспорить показания аристократа в расследовании, нашелся.
— Слушайте. «Если в ходе судебного разбирательства между благородными родами будет доказано, что свидетель или сторона действует со злым умыслом, то их показания признаются недействительными», — прочла она написанную тяжелым языком законников грамоту «О высоком суде».
— А я совсем забыл об этом… — виновато сказал Борис, потирая затылок.
— Не волнуйтесь, господин Крамской. Вряд ли вам часто приходится бывать в Высоком суде. К тому же, отец заставлял меня учить все эти нормы, — с улыбкой сказала Каверина, закрывая томик. Вдруг она дрожащим надтреснутым голосом сказала: — «Такова доля образованной леди!».
Пародия вышла очень натуральной и заставила всех улыбнуться.
Но здесь дед совершенно прав. Закон — это один из инструментов, с помощью которого можно добиваться своего. И лучше владеть им в совершенстве.
— Надеюсь, мы найдем свидетелей… Далеко не каждый боец согласиться открыто выступить против Оболенских и Кривцовых, — сказал Борис.
— Может быть, нам даже не понадобиться привлекать кого-то из солдат… — задумчиво протянул я.
Если подумать, ни Оболенские, ни Кривцовы не знают о том, что я снова на ногах. Да и внешне я, судя по всему, изменился сильно. Как минимум, Борис не узнал меня сразу. Что значит, и послы родов могут не узнать. Особенно если надеть на себя простую солдатскую форму. Дальше нее высокопоставленные лица обычно не видят — им плевать, кто под ней, главное, чтобы приказы исполнял и под ногами не мешался.
— Что ты имеешь в виду, Саша? — с подозрением посмотрела на меня Елена.
— Если одеть меня в военную форму рядового и отправить в казармы, я точно столкнусь с вербовщиками и смогу получить необходимые доказательства, — сказал я, откидываясь на спинку стула.
— И ты считаешь, что они не узнают одного из двух наследников влиятельного рода? — подняв бровь, спросил Алексей.
— Думаю, что в нынешнем виде я больше похож на покойного дедушку, чем на прежнего себя, — с улыбкой сказал я, — тем более, они все еще думают, что я валяюсь на инвалидной койке.
— Я могу доставить вас на границу к завтрашнему утру. А форму мы вам там подберем, — с уважением посмотрел на меня капитан, явно одобряя план.
Елена обернулась сначала на меня, потом на Алексея. Брат явно о чем-то серьезно задумался.
— Ты по уровню способностей пока только в звании Ученика, — сказал он, посмотрев на меня серьезно. — Конечно, Совершеннолетие подарило тебе новые способности, характер которых я пока не до конца понял, но ты все еще много не умеешь и выглядишь далеко не бойцом, — он красноречиво посмотрел на меня. — Что, если наша оборона не выдержит появления очередного существа? Ты даже с низкоранговым можешь не справиться.
Елена кивнула брату, соглашаясь.
Н-да. Со своей стороны они абсолютно правы, тут даже мне сложно придумать, что такого особенного Александр из себя представляет, чтобы выжить на Границе. С другой стороны, мы за эти несколько дней не раз были на волосок от смерти, а тело не только все еще цело, хоть и сильно повреждено. Но они-то этого не знают. Да и выбора у нас все равно нет. Кто-то должен туда поехать.
— Не беспокойтесь, госпожа, — неожиданно подал голос Крамской, — мы приставим к Александру бойцов. Они будут следить за тем, чтобы он был полностью цел и здоров. А на случай чрезвычайной ситуации у нас есть бункеры.
Взгляд матери все еще выглядел обеспокоенным.
— Нам все равно придется действовать. Иначе от школы ничего не останется. Как и от нас самих… — красноречиво посмотрел я на нее.
— Обещай, что будешь себя беречь, — серьезно посмотрела она на меня, — и не ввязываться в неприятности.
— Обещаю.
И в мыслях не было. Неприятности будут только у тех, кто попробует мне угрожать.
— Алексей, — обратился я к брату, — вы пока останетесь тут. После вчерашнего… — красноречиво посмотрел я на парня, — лучше переждать. А затем отправитесь за мной.
Алексей кивнул, Елена не сказала ничего, но на ее лице отражалась озабоченность ситуацией.