— У нашей семьи есть свои секреты, — улыбнулся я Волконскому. Лучше ответить так, чтобы он не расспрашивал.
Алексей посмотрел на меня с недоумением, но ничего не сказал.
— Отлично! Теперь запомните вот что: этот зонт — не артефакт. А значит, в любой момент действие заклинания может закончиться, — Михаил и Екатерина заметно напряглись. — Я не сумею подпитывать его на таком большом расстоянии. Вы должны встретиться с менталистом как можно раньше. Справитесь?
— «Как можно раньше»! Легко сказать…— нервно ответил Михаил. — Постараемся — кивнул он.
Кажется, во взгляде парня появилась надежда.
— А как долго оно будет действовать? — нервно спросила Екатерина. — Мы точно не знаем, когда прибудет… этот человек.
— Примерно? — я задумался. Обычно такое заклинание улетучивается быстро: в лучшем случае продержится день, но с моими нынешними силами даже это нельзя гарантировать. — думаю около суток. Начиная с этого момента.
— Хорошо, — кивнул Михаил, — и еще. Он будет непроницаем для всех кроме Кати? Для отца и меня тоже?
Я задумался. Вообще-то, это не очень удобно. Думаю, стоит сделать его проницаемым для них двоих. Будет обидно, если Волконский-старший раскроет все из-за неудачной попытки взять дочь под руку.
— Теперь он проницаем для тебя и графа, — сказал я, сняв ограничение.
— Спасибо, — кивнул Михаил.
Забрав зонт у девушки, я вложил в него еще немного силы и закрыл. В зале повисло молчание — все обдумывали предстоящий день.
— Надеюсь все сработает, — сказал Алексей, сильнее сжимая руку Екатерины.
Мы помогли Волконским добраться до границы. Прежде чем пересечь рунный круг и выйти за пределы купола, я передал зонт. После чего Михаил протянул мне руку.
— Спасибо, — сказал парень, пожимая мою ладонь. — Но учти, если не сработает — я за вами вернусь.
— Что вы планируете делать дальше, когда… если все пройдет успешно? Это спасет вас сегодня, но в следующий раз придется придумывать что-то новое, — спросил я, все еще беспокоясь за судьбу Екатерины. Все же сегодняшний успех еще не гарантировал ей спокойствия.
— Я увезу ее отсюда на какое-то время. Отец не станет сопротивляться, если все получится. Катя — его дочь, он не будет без причины держать ее под замком, — ответил мне парень.
Я кивнул. Надеюсь, он не ошибается.
Михаил пожал руку и Алексею, после чего запрыгнул на лошадь. Сестра уже ждала его за пределами поместья.
— Стой! — крикнул я. — У тебя есть телефон?
— Да, — странно посмотрел на меня Михаил.
— Сообщи мне, если все пройдет как надо. Отправь сообщение о том, что все получилось.
Михаил не ответил, пришпорил коня и ускакал вперед.
Екатерина зашептала заклинание, и, проведя рукой от лба к подбородку, стала резко меняться. Лицо и фигура пополнели, золотистые волосы превратились в русую косу с признаками седины, а вместо простого костюма всадницы на девушке материализовалось платье и фартук.
Последний раз взглянув на моего брата, Екатерина пустила лошадь галопом.
— Весело живём, — пробормотал я, наблюдая за удаляющимися всадниками.
Утро в семье Волконских началось с хлопот. К Петру Михайловичу приехал его хороший друг и, по совместительству, дознаватель Императорской канцелярии по делам благородных, Василий Ефратович Прозорский. Он был крупной фигурой — и по своей профессии, и по жизни.
Этот человек имел большой опыт допросов, умел допрашивать и любил это дело. Особенное удовольствие ему доставляли сложные случаи — когда свидетель или подсудимый упорствовали в показаниях. Тогда подключался его магический талант менталиста, и Василий Ефратович очень быстро выводил собеседника на чистую воду.
Может он и не занимал высоких постов, но в отделе дознания его ценили и давали определенную свободу в работе.
Сейчас Прозорский завтракал в компании графа Волконского и его сына, рассказывая об одном из недавних сложных случаев.
— … И вот тогда я ему говорю: «Милостивый государь, вы забыли, что враньё, как дорогое вино, должно быть выдержанным. А ваше — словно прокисший квас: и цвет не тот, и запах выдаёт». Он, конечно, попытался ещё что-то лепетать, но было уже поздно — сам себя закопал, — жуя куриную ножку, деловито вещал менталист.
— Но как вы его раскусили? — поинтересовался Пётр Михайлович, жестом подзывая слугу, чтобы тот наполнил чашку гостя кофе.
Василий Ефратович отхлебнул из чашки, довольный впечатлением, которое произвёл на графа.
— Детали, мой дорогой друг, детали! — Прозорский обвёл собеседников взглядом, явно наслаждаясь моментом. — Видите ли, молодой дворянин рассказывал, как грабители ворвались в его спальню, угрожали пистолетом и заставили открыть сейф. История — хоть в газеты печатай. Но вот один момент меня смутил…