В луче света Хелен и Рики.
ХЕЛЕН. А еще папе надо нервы успокоить. Для этого он должен бросить курить и пить поменьше. Так ему доктор Коллинз посоветовал. А чтобы наш папочка не забывал про свои обещания, я буду звонить ему каждый вечер.
РИКИ. Бедный папа!
Свет становится обычным.
РИЧАРД. Итак, я, Ричард Шерман, 38-ти лет, совладелец издательской фирмы, неожиданно оказался в полном одиночестве. По-моему, впервые за семь лет нашего брака. Раньше мы с Хелен расставались редко. Но этим жарким, душным летом я вдруг понял, что нам не надо ехать на отдых вместе — нам надо отдохнуть друг от друга. Так у меня появилась куча неотложных дел в городе. А Хелен в них поверила. Я пытался понять свое новое состояние. Свобода манила и одновременно пугала меня, пугала и манила — как льва из зоопарка.
Вдруг замечает что-то в доме напротив.
РИЧАРД. Эй, мадам! Я понимаю, что вам жарко. Но это не повод разгуливать перед окнами в таком виде. Вы даете мне повод для нехороших мыслей. Я, между прочим, имею право смотреть в любую сторону. Если вам не нравится, задерните занавески. (Мадам, к которой Ричард обращался, видимо, так и сделала.) Ну, вот, это другое дело.
Пьет из бутылки.
РИЧАРД. Итак, Хелен обещала звонить каждый вечер. Это значит одно — она мне не доверяет. Она что думает? Что я напьюсь в первый же вечер? Или, может, девочек вызову по телефону? Нет, вот этого она, скорее всего, не думает. В последнее время в словах Хелен я замечал то ли иронию, то ли ревность. Это меня злило.
Меняется свет. Хелен дает Ричарду наставления перед отъездом.
ХЕЛЕН. Когда останешься один, ходи по улицам осторожно. Вчера ты засмотрелся на какую-то блондинку и чуть не угодил под колеса.
РИЧАРД. Я? Скажешь тоже. Да это, скорее, она на меня засмотрелась.
ХЕЛЕН. Значит, на этом перекрестке могло быть сразу две жертвы.
РИЧАРД. Напрасно иронизируешь. Многие женщины считают меня вполне привлекательным, к вашему сведению.
ХЕЛЕН. Вот как. Кто, например?
РИЧАРД. Да полно примеров.
ХЕЛЕН. Назови хотя бы одно имя.
РИЧАРД. Мисс Моррис, например. Она только что не кидается на меня. Так и ищет повод лишний раз зайти ко мне в кабинет.
Мисс Моррис, привлекательная секретарша, одетая в легкую блузку и юбку с очень большим разрезом, вплывает с блокнотом и ручкой в руках.
РИЧАРД (Хелен). Знаешь, эта мисс всегда ходит без нижнего белья. И ладно бы! Но она еще и объясняет: «Ах, сегодня так жарко, так жарко, что любой лоскуток мне кажется лишним!»
ХЕЛЕН. Это звучит совершенно непристойно. Может, она у тебя на коленях сидит, когда ты ей диктуешь?
РИЧАРД. Нет, конечно.
Мисс Моррис садится ему на колени.
МИСС МОРРИС. Какие будут распоряжения, мистер Шерман?
РИЧАРД. Пока — никаких, мисс Моррис.
Мисс Моррис запускает пальцы Ричарду в волосы, целует его в щеку, а потом и в шею.
МИСС МОРРИС. Сегодня опять так жарко, так жарко…
РИЧАРД. Да-да, приготовьте лед для напитков.
Секретарша сползает с колен Ричарда и удаляется, кокетливо помахав ему.
РИЧАРД. Я упомянул ее только как пример, вот и все.
ХЕЛЕН. Ты меня не удивил. Секретарши всегда клеятся к своим боссам.
РИЧАРД. Ах, так! Да твои подружки ничем не лучше мисс Моррис. Если ты уж заговорила об этом! Я молчал, но твоя дорогая Джессика пару лет назад пыталась умыкнуть меня…
Джессика, дама в вечернем туалете, появляется в квартире с бокалом шампанского в руке.
РИЧАРД. Помнишь вечеринку в твой день рождения? Она тогда нагрузилась и решила взять меня в оборот.
ДЖЕССИКА (подходит к Ричарду сзади и обхватывает его шею руками). Дик, знаешь что, дорогой? Я смотрю на тебя и просто таю, как воск. Ты, наверное, догадываешься об этом. Мужчины такое сразу чувствуют. (Ставит бокал шампанского на столик, прижимает Ричарда и целует его страстно.)