Подошла Пэппи и провела своими ухоженными пальчиками по его лысому черепу.
– Я сойду с ума… не уезжай завтра!
– Это невозможно. А может, поедем вместе?- оживился он.
– Ты же знаешь, я не могу оставить брата одного в Нью-Йорке.
Он сел, снял телефонную трубку и набрал номер.
– «Хакетт»?
– «Хакетт Кэмикл», слушаю вас.
Его собственная фамилия, повторенная телефонисткой, отозвалась в нем ощущением легкой гордости, не покидавшей его с тех пор, как он основал «Хакетт Кэмикл».
– Соедините меня с Мюрреем!
– Простите, с кем?- переспросила девушка.
– С Мюрреем!
– Кто его спрашивает?
– Хакетт.
– Сейчас узнаю, сможет ли мистер Мюррей переговорить с вами.
Арнольд побагровел.
– Неужели вы не поняли, что я – Арнольд Хакетт?
– Секунду, мистер Хакетт, соединяю.
Пэппи взяла его руку и стала покусывать ему кончики пальцев.
– Мюррей?
– Мистер Хакетт?
– Как дела, Мюррей?
Он высвободил палец изо рта Пэппи, прикрыл ладонью микрофон и зашептал:
– Глупый, злой, противный, но очень нужный! Начальник отдела кадров административной службы в Нью-Йорке…
Широко открыв глаза, Пэппи с обожанием смотрела на него.
– Как там, Мюррей, головы летят?
– Не беспокойтесь, мистер Хакетт!
Арнольд был настроен на легкий юмор.
– А как ваша, Мюррей?
– В трубке молчали.
– Ладно, Мюррей, вы же знаете, я шучу. На каком вы этапе?
– Я составил список из сорока человек, мистер Хакетт.
– Этого недостаточно! Я хочу, чтобы все зашевелились! Мне нужны люди, набитые идеями, энтузиазмом…
– Мне нужны молодые… Кстати, Мюррей, сколько вам лет?
Молчание.
– Пятьдесят два, мистер Хакетт.
– Ну конечно же… Это ничего не значит, Мюррей! У незаменимых людей нет возраста. Как обстановка?
– Напряженная.
– Вы ее выдерживаете? Назовите мне бунтарей, я вас прикрою.
– В основном старые работники! Двадцать лет в фирме… закружилась голова… мнят себя неприкасаемыми…
– Фамилии, Мюррей!
– Их много!
– Одну фамилию!
– Баннистер.
– Чем он у нас занимается?
– Начальник юридической службы.
– Вон!
– Слушаюсь, мистер Хакетт!
– Никаких хромых лис в «Хакетт» не должно быть!
– Пятьдесят голов, Мюррей, ясно? Будьте безжалостны!
Он резко опустил трубку, издал что-то наподобие смеха и по-отцовски посмотрел на Пэппи.
– Я знаю, что ранил твою чувствительность, но если я время от времени не буду увольнять их сотнями, эти придурки станут неуправляемыми.
Ален доехал до 6-й авеню, рассчитался с таксистом и уверено вошел в здание 11-го отделения банка «Бурже».
Вызов, сделанный Баннистером, избавил его от мерзкого страха, который буквально душил его в предыдущих двух попытках. Он подошел к ближайшему окошку, вытащил чековую книжку и выписал двадцать тысяч долларов. Высокомерно посмотрев на кассира, он подписал чек и протянул его в окошко.
– Желаете получить сумму наличными, мистер Пайп?
– Естественно!
На лице кассира появилось озабоченное выражение.
– Будьте любезны, подождите секунду.
Он встал с вертящегося стула, на котором проводил восемь часов ежедневно, и удалился. Конечно, сейчас он поднимет тревогу! Из банка Ален выйдет… но для того, чтобы войти в тюрьму. Он спокойно прикурил сигарету. Сбежать? Зачем? Ставки сделаны… Краем глаза он отметил появление кассира, за которым следовали два полицейских, и тут же услышал низкий, почтительный голос, принадлежащий незнакомцу в сером костюме:
– Абель Скотт, заместитель директора отделения. Не желаете ли, чтобы эти люди сопроводили вас?
Ален покорно протянул руки… под наручники.
– Вы берете большую сумму, мистер Пайп! Они проводят вас до машины.
– На прошлой неделе здесь произошло нападение,- любезно объяснил высокий полицейский.
Ален смущенно посмотрел на свои вытянутые вперед руки. Чтобы оправдать этот становившийся опасным жест, он потер руку об руку и опустил их.
– Нет, нет, спасибо! В этом нет необходимости.
Абель Скотт бросил на него осуждающий взгляд и, как бы согласившись с ним, едва заметно поклонился. Кассир выложил перед Аленом большой бумажный пакет.
– Пересчитать, мистер Пайп?
Купюры замелькали с молниеносной быстротой в коротких пальцах кассира.
– Всего доброго, мистер Пайп,- сказал Абель Скотт.- Для меня будет большим удовольствием лично встретить вас в следующий раз, если, конечно, вы окажете нам такую честь.
Ален поблагодарил, небрежно взял пакет, набитый долларами, и непринужденно направился к выходу. Улица поглотила его. Он прошел добрую сотню метров, прежде чем увидел бар. Прибавив шаг, он вошел в него и, не задержавшись у стойки, прошел в туалет. Его стошнило.
– Ален! Где ты запропастился? Что я скажу Кристель?
Самуэль незаметно наблюдал за Пэтси. Сделав безразличное выражение лица, она повернулась к нему спиной и стала рыться в шкафу. На самом же деле она вся обратилась в слух. Самуэль прикрыл угол рта ладонью.
– Это где? Как называется? Подожди, я запишу… Повтори номер. Хорошо, жди меня там.
Ален не объяснил, в чем дело, но просил его пообедать вместе с ним. Его голос показался Баннистеру странным.
– Мистер…
– Слушаю, Пэтси.
– Извините, мистер, но мне хотелось бы задать вам вопрос, который ко мне никакого отношения не имеет. Впрочем, самую малость… Я хочу сказать, что меня это не касается…
– Меня ждет Мюррей, покороче, Пэтси,- поторопил ее Баннистер.
– Я знаю, мистер, но… Ходят слухи…
– Какие слухи?
– Поговаривают о крупных увольнениях…
– Если принимать за чистую монету коридорную лапшу… Вы достаточно давно здесь работаете и знаете, что у нас есть большие мастера болтать языком.
– С этим я согласна, но ведь не бывает дыма без огня!
– Наступает время отпусков. Люди возбуждены…
– Кстати, Ален Пайп! Говорят…
– Что говорят, Пэтси?
– Говорят, что его уволили.
– Неужели?- воскликнул Самуэль, захваченный врасплох, не зная, как поступить: рассказать всю правду или увильнуть от ответа. – Как дела с фтором?
– Я запуталась.
– Постарайтесь разобраться. Я пошел.
События развивались бурно.
– Входите, Баннистер,- пригласил Мюррей.- У меня для вас хорошая новость.
Самуэль напрягся. У Мюррея хорошей новостью считалось объявление о кончине других.
– Сегодня двадцать третье июля, Баннистер. С удовольствием сообщаю вам, что тридцать первого декабря вы получите двадцать восемь тысяч четыреста семьдесят два доллара.- Посмотрев в выпученные глаза Баннистера, он добавил: – С первого января вы уволены.
Молодая женщина легким шагом пересекла зал бара. У входа в бильярдную она столкнулась с молодым парнем.
– Привет, Джон!
– Привет, Пэппи!
– Он там?
– Они обдирают его как липку.
Она улыбнулась и вошла в прокуренную комнату. Возле бильярдного стола, освещенного сильной лампой, стояли человек десять мужчин и внимательно наблюдали за здоровенным парнем, который намеревался провести проигрышный шар.
– Питер!
Здоровяк обернулся и уничтожающе посмотрел на нее.
– Ты будешь играть?- нетерпеливо спросил Макс. Он недружелюбно посмотрел на Пэппи и громко добавил: – Здесь бильярд, а не чайный салон, мисс.