– Понятия не имею. Меня не интересуют потребности убийц.
– Каков папаша, таков и сын, – парировал Блейк.
– Не тебе меня судить! – Бони ткнул в него длинным сухим пальцем. – Я всю жизнь вкалывал, чтобы дать миллионам возможность отдохнуть. Строил дома, кормил людей, платил за образование тысячам своих работников. Финансировал возведение больниц, парков и детских приютов. На том самом месте, где мы сейчас стоим, построят лучший в городе развлекательный центр. Ты же – просто жалкое отребье. Пытаешься прикрыть лживой патетикой свое ничтожество.
– Ты сделал меня таким! – выкрикнул Блейк.
– Врешь, – спокойно возразил Бони. – Юность, видишь ли, у него сложилась неудачно. Тьфу. Я родился в нищей семье и всего достиг своим трудом. Не тебе, сопляку, осуждать меня.
Блейк двинулся вперед и прижал ствол пистолета ко лбу Клэр. Ее глаза округлились от ужаса, она попыталась отстраниться, но Блейк схватил Клэр за горло.
– Если тебе наплевать на сына, так посмотрим, насколько дорога дочь.
– Отпусти ее, – ледяным тоном проговорил Бони.
– Расскажи мне об Амире.
– Отпусти мою дочь! – отчеканил Бони.
Блейк отвернулся от Клэр и направил пистолет на Бони.
– Что ты хочешь знать?
– Зачем ты заставил ее отказаться от ребенка? – процедил Блейк.
Бони молчал. Глядя на него, Серена вновь отметила: Бони не двинется, пока не произведет все подсчеты, не взвесит «за» и «против», не определит, какой вариант принесет ему максимальную прибыль и преимущество.
– От нашего ребенка, – поправил он Блейка.
– Тем хуже для тебя, папочка, – съязвил Блейк.
Бони покачал головой.
– У меня не было выбора. Моя жена, Ева, знала об Амире. Сама она забеременеть не могла, и когда ей шепнули, что Амира собирается родить, впала в бешенство. Она потребовала, чтобы я отослал Амиру. В смысле заставил сделать аборт. Амиру я отослал, но не для того, чтобы избавиться от ребенка, а чтобы родить его. Еве же я сказал, будто Амира после аборта отправилась в Париж. Отдохнуть, забыть обо всем, в том числе и обо мне.
– Амира хотела оставить меня, – проговорил Блейк.
Бони перевел взгляд на Клэр и утвердительно кивнул:
– Да. Амира очень не хотела отдавать ребенка.
Серена вспомнила – им со Страйдом он говорил прямо противоположное: мол, Амира мечтала отделаться от малыша и совершенно не интересовалась им. «Зачем он врет? – размышляла она. – Может, пытается разжалобить Блейка? Или усыпляет его бдительность? Но зачем?»
– А потом Ева наконец-то забеременела, – продолжил Бони. – Амиры в то время не было в городе. Я, правда, удивился. О своей беременности Ева рассказала мне поздно. Честно говоря, такого я даже и не ожидал.
– Ева родила Клэр, а через несколько часов умерла, – вставил Блейк. – У тебя появилась дочь, а я оказался в лапах чудовища. Почему ты не забрал меня к себе? Как ты мог отказаться от собственного сына?
– Никто, кроме нас троих: меня, Амиры и Евы, – не знал, что ты мой сын. Я не мог публично заявить о рождении внебрачного ребенка. Особенно… – Бони запнулся.
Блейк закончил за него:
– После того как отдал приказ убить Амиру.
Бони молчал.
– Так что же случилось с Амирой? – произнес Блейк.
– Мне нечего сообщить об этом.
– Говори! – потребовал Блейк.
– А что мой рассказ изменит?
– Вот что он изменит! – Блейк, повернувшись к Клэр, помахал пистолетом у ее лица. – Давай рассказывай.
Блейк тяжело дышал. Серена видела, что он всецело поглощен разговором и не замечает ничего вокруг. Еще надеясь, что ей удастся, воспользовавшись моментом, наброситься на него и сбить с ног, она незаметно подвинула правую ногу, обеспечивая себе лучший упор для атаки.
Пошевелившись, Серена случайно подняла голову и вдруг уловила позади Блейка, в углу дворика, под самой крышей, странное темное пятно. Приглядевшись, она увидела прикрепленную к стене металлическую лестницу. Пятно задвигалось и в слабом отблеске вспыхнувшего света превратилось в фигуру. Серена напрягла зрение. Фигура повернулась, приникла к лестнице и стала медленно снижаться.
Сердце ее бешено застучало.
«Джонни».
Страйд понял, что более удобного момента у него не будет. Блейк отчаянно спорил с Бони и наверх не смотрел. Первым его желанием было выстрелить в Блейка с крыши. Он вспомнил наставление Сохилла, любившего повторять: «Уж если достал пистолет, то стреляй». Однако с такого расстояния, в ослепляющих вспышках света, да еще при очень сильном ветре попасть в Блейка было делом затруднительным. Он мог задеть Клэр или Серену. Не говоря уже о том, что, если он промажет, Блейк убьет их.
Он пригнулся еще ниже и повернулся спиной к дворику, собираясь спуститься туда по лестнице. Одной рукой Страйд держался за небольшие металлические поручни, в другой сжимал пистолет. Он посмотрел вниз. Серена приподняла голову и сразу отвернулась. Страйду показалось, что она увидела его.
Порывы ветра раскачивали его, поручень подрагивал. От времени лестница расшаталась и под весом восьмидесяти килограммов могла оторваться от стены. Страйд поставил правую ногу на первую ступеньку, несколько раз надавил на ее. Ступенька не шелохнулась, сама же лестница затряслась.
Но его вес выдержала.
Страйд стоял вполоборота, обхватив рукой левую трубу перил для большей стойкости, направив пистолет в сторону Блейка. Прицел был условным, на непрочной лестнице Страйда покачивало, рука сгибалась и, случись ему выстрелить, он бы неизбежно промахнулся. Он поставил на ступеньку левую ногу, и вибрация лестницы отозвалась дрожью во всем теле.
Прижавшись к поручню, Страйд начал спускаться – одна ступенька, другая.
Внезапно все рухнуло.
Над отелем словно образовалась огромная горловина, она мощно зевнула, сделав ужасающей силы вдох, а затем с не меньшей силой выдохнула струю воздуха. Ударившись в крышу, закрутилась, превратившись в торнадо, и всей своей силой навалилась на Страйда, прибив к лестнице. Рука с пистолетом ударилась о стену, пальцы разжались, и пистолет полетел вниз. Страйд со страхом смотрел, как оружие, глухо звякнув, упало во дворик. От удара он покачнулся и потерял равновесие. Его едва не сдуло ветром вниз, вслед за пистолетом. Раздался тихий скрип. Болт, крепивший правую часть лестницы к стене, медленно выполз, и Страйд, описав дугу, повис над парапетом. Покачиваясь, он вслушивался в скрежет металла – это под тяжестью его веса лестница вырывала из бетона второй ржавый болт, удерживавший ее у стены.
Через секунду все было кончено – болт вылетел.
Лестница начала перегибаться пополам. Страйд взглянул вниз – прямо под ним торчали полукруги на стене, а чуть в стороне – двадцать этажей свободного падения.
Серена видела, как пистолет вылетел из руки Страйда. Уперев колено в мраморную стенку бассейна, она приготовилась вскочить и броситься к нему. Она ждала подходящего мгновения, не сводя глаз с Блейка. Услышав клацанье металла, тот быстро обернулся на звук и вскинул пистолет. Серена поняла, что больше ждать не имеет смысла. Второго такого случая может не представиться. Она резко вскочила, кинулась к Блейку, выбросив руки, протаранила его, ударив кулаками в живот. Тот пошатнулся и вместе с Сереной стал падать на спину. Она со связанными руками рухнула на него, ударившись грудью с такой силой, что перехватило дыхание. Пистолет вылетел из руки Блейка.
Серена попыталась подняться, но сумела лишь встать на колени и принялась оглядывать пол в поисках пистолета.
«Где же он, черт побери?»
Дыхание у нее восстановилось, она увидела пистолет – он лежал меньше чем в метре от нее. Потянись она, и он оказался бы в ее руках. Серена упала на бок и поползла к нему, но в тот же миг из глаз у нее посыпались искры, а голову пронзила невыносимая боль – ударом локтя Блейк пригвоздил ее к полу. Затем он приподнялся, перелез через Серену и нырнул за пистолетом.
Парапет неумолимо надвигался на Страйда. Он даже немного успокоился, надеясь приземлиться на него. Однако лестница, продолжая сгибаться и покачиваться, то заносила его над парапетом, то увлекала за стену здания. Вдруг она замерла над пропастью. В груди Страйда похолодело. Затем, будто сжалившись над ним, лестница в очередной раз жалобно скрипнула и милосердно качнулась в сторону дворика. Руки Страйда вспотели, он болтал ногами в поисках опоры, но тверди под собой не чувствовал. Наконец мысок его ботинка уперся в стену. Страйд пошевелил ногой, немного повернулся и почувствовал край выступа.