Кошка вся превратилась в дугу и зашипела. — Пошла вон! — сказал Лектан, проглотив молоко. Он ещё не владел собой настолько, чтобы двигать предметы в Срединном мире. Кошка с ужасом наблюдала как распластавшийся на полу кухни демон жадно пьёт из её миски. Он делал это уже много раз в других домах. Иногда его заставали люди, тогда он садился в угол, обхватывал руками колени и сидел так, пока снова не оставался один. Они не чувствовали его взгляда. Не могли знать, что совсем рядом с ними находится существо из другого мира. Часто сумасшедшие и маленькие дети видели его, но молчали.
Страх переборол праведный гнев, и кошка ретировалась. Молоко начинало действовать. На лице у Лектана расплылась бессмысленная улыбка. Смешные и нелепые мысли кувыркались в его голове. Зеленоватые узоры на обоях стали переплетаться как целующиеся змеи. Кухня вполне подходила для того чтобы несколько часов валяться на полу в эйфории.
Потом он вылезет в окно и пойдёт по стене прочь. Будет казаться сам себе больным, ничтожным и грязным, униженным и опустошённым. И снова голодным. Будет всё время оглядываться по сторонам, ведь однажды его уже застали врасплох. Хорошо ещё тогда он охотился на ликвор, а не на молоко. Если легат про такое узнает, раздерёт на куски. Видел бы он своего центуриона, хохочущего на липком полу, напившегося из миски животного… У легата водились маленькие коробочки с жирными сливками, которые воровать было удобнее всего. Люди хранят их для кофе или чая. Он позволял себе открывать новую порцию только когда боль в искалеченных ногах доводила его до криков. Военные кампании не всегда шли удачно, а положение требовало быть в авангарде, самом пекле. Доктора Тау некогда вытащили его с того света, правда, допустили ошибку. Далестора ненавидел сливки, но без них испытывал неописуемые муки. Все знали об этом и молчали из уважения и сочувствия. Лектан сам таскал ему коробочки, зажимая в зубах, боясь проколоть по пути.
V
…ранение позволило мне изучить т.н. «щупы». Я счёл их частным случаем иглокожести, но обнаружил, что их физика имеет массу нюансов. Когда они выходят из тела и проникают в чужое, то раздвигают плоть словно игла — нити ткани. Повреждений не остаётся ни у едока, ни у донора.
Мастер Буер. Неизданное.
Звёзды, сущие во всех мирах, сообщали своим небесным танцем о ходе времени. Над головами людей они кружились в беззаботном сельском хоро, простом и понятном, а для демонов устраивали настоящий маскарад с играми, пряча друг друга в тени, меняя разноцветные наряды, возжигая планеты. Время Ада сошло с ума ещё в утробе, оно возненавидело любые попытки себя познать, но кое-кому удалось отчасти приручить его. Хитроумные световые устройства отсчитали последние циклы учёбы Кеи и угрожали навсегда перерезать пуповину, соединявшую её со всем, к чему она привыкла.
Любители покоя и рутины чтут каждую минуту, а охваченные внезапным увлечением натуры тратят их без сожалений и счёта. Кея опомнилась только когда её раздели до белья и стали наряжать в платье для выпускного. Теперь он был уже в опасной близости, но ей по-прежнему не было дела до репетиций.
Соседки наперебой трещали: — Мы тебе не позволим свести на нет все наши общие старания! Нас ровно пятьдесят и парней тоже! Не смей сбежать в свой бестолковый Срединный! — Надевай! Повернись! Нет, не то. Давайте бордовое. — Не крутись, я же крашу тебе глаза!
Хуже всего были не примерки и танцы, а езда в повозках. Эки сопротивлялись, колёса периодически отлетали прямо во время разгона в сооружённой наскоро леваде, ученицы нервничали и ссорились, но отступать никто не собирался. Кея наотрез отказалась ездить до тех пор, пока не разберутся с безопасностью. Она навлекла на себя много гнева, но он был ей безразличен.
Покорно дождавшись конца экзекуции с нарядом, она быстро переоделась и покинула спальню. За прошедшее время ей так ни разу и не удалось выйти на прогулку по Срединному. На то были разные причины, но теперь близился момент, когда придётся покинуть Гиона-Тарто и перебраться жить в Чертог, материнское гнездо и общий дом всех демонов. Это значило, что привычный лаз будет труднодосягаем, учитывая её страх перед ездовыми животными. Одомашненные древние чудовища хоть и привыкли к демонам за века сожительства, но их вид и некоторые повадки от того не улучшились.
Было дано слово, которое Кея хотела сдержать. Это слово жгло ей сердце с каждым годом всё больнее. Не упущено ли было слишком много времени?..
Не желая больше тянуть, она нырнула в щель между мирами и оказалась возле того самого дома, где жил мальчик. Его собственный запах демоница совсем забыла. Кея помнила только шторы на окнах и надеялась, что они ещё на месте. Походив по стене, она увидела наполовину оторвавшийся отлив, с которого чуть не соскользнул инкуб и смогла сориентироваться. Шторы и правда остались. И даже мягкий ковёр идиотского цвета, хоть он и поблёк. Только вот мебель сменилась и теперь на кровати лежал худой и жилистый подлеток. «Он вырос! Как же долго я не появлялась…», — подумала Кея с сожалением.