Когда Кея посмела поднять глаза, ей показалось, что иглы беспощадного холодного света пронзили зрачки.Легенда Восьми Сестёр — целой сцепки миров — стоял в нескольких шагах от неё, водя взглядом по новоприбывшим. По иронии, он выглядел почти человеком, даже чуть ниже ростом, чем интенданты. Широкополая шляпа, подколотая справа пером, служила ему короной. Никакой роскоши в одежде, но тёмен до блеска, никакой претенциозности в словах, но отточен до бритвы.
Гости зашумели и под их овации Люцифер отечески обнял своих детей. Мачеха Леора и Асмодей были похожи друг на друга, но почти неуловимо. Заметить это можно было только когда они вставали рядом.— Больше не пугайте так, — совсем другим тоном сказал им Князь, — всему есть предел. Что если бы печать содержала ошибки? Где бы я потом искал целый выпуск инкубов и собственного сына?— Да кто остановит нашу молодёжь? Выдержали двадцать лет учёбы и почти никаких развлечений. Если бы я такое пережил, не оставил бы потом от дворца камня на камне. — проговорил Асмодей.Люцифер снова поднял неоновые глаза на выпускников.— Идём внутрь. Познакомимся во время танцев.
Лестницы дворца были усыпаны и увиты всевозможными цветами. Их привезли из Нового Рая громадным многопалубным галеоном и с утра разгрузили в Аске-Тарану. Все, кто был в городке, выбежали к пристани встречать судно, таможня сбилась с ног, обслуги и подвод, как обычно, не хватало, но над этой суматохой царил дух счастья и надежд, заразительный даже для тех, кого выпускной бал никак не касался. Пытаясь уловить его и пленить, среди зевак толкались художники всех мастей. Сам честный город Тарану на несколько дней закрыл все харчевни, кабаки и кофейни. Однако, за запертыми дверями кипела работа: каждое заведение спешило предоставить свои лучшие блюда для праздника и получить дополнительное жалование, либо награду за победу в состязании.Весь этот гигантский труд, все восторги и тревоги посвящены были первым трём суткам настоящей свободы бывших насельников Университетов.
Первый день всегда проходил более официально: с танцами, знакомствами и банкетом. Среди веселящихся было столько гвардейцев в штатском, что любое покушение со стороны гостей было обречено на провал. Кея узнавала их по манере твёрдо и уверенно вести танец. Они всегда смотрели в глаза и держали осанку, растерянные молодые инкубы чаще сами нуждались в инициативе.
На второй день, пока виновники торжества приходили в себя, их подменяли Паладин и Кастелянша, выдумывавшие разные состязания и перебранки. Вечером снова было много музыки и развлечений, а ночью происходило изумительное таинство. В тронном зале, прямо на полу, вымощенном чёрно-белыми мраморными и обсидиановыми ромбами, раскладывали подушки и перины. В столбах звёздного света, сочащегося сквозь узкие окна, двигались еле заметные пылинки и в почти неподвижном пространстве воцарялись сказки. Их рассказывал Князь. Он сидел там же, на полу и размеренно, прочувствованно говорил, держа молодёжь во власти их собственных фантазий. Рано или поздно демонам становилось ясно, что они слышат не просто легенды, а истории из его жизни, бесконечно длинной и насыщенной.Кея улеглась головой на колени кого-то из инкубов и на несколько часов замерла, околдованная повествованием. В нём была неумолимая справедливость, смелость хрупких, а любовь сокрушала каменные стены.Кто-то проколол её щупами. Кого-то проколола она, оказавшись узелком в огромной сети общего обмена. Непередаваемая тихая нежность разливалась по жилкам вместе с ликвором, благополучие затапливало сердце.
Те из людей, кто поклонялся богам, получали подобные сказки в дар за почтение, передавали их изустно и ценили дороже всего, ведь они были способны разбудить в каждом душу героя.
Никто не знал доподлинно, сколько длилась ночь, но за неё часто успевало скиснуть вино в бокалах, приколотые к одежде цветы коченели и рассыпались в труху, а осмелившиеся отвлечься и выглянуть в окно не могли видеть из него земли, как будто тронный зал парил над бездной.
Третий день расписали самые стойкие гуляки, наказав всем меньше шуметь и больше налегать на еду. Гостей к тому времени выпроваживали, а деловых разговоров становилось вокруг всё больше. Гильдии искали свежую кровь, особенно ценились отличники. Зодчим удалось заручиться интересом Кеи, её дипломный проект привлёк их внимание.