ΙΧ
Умей ценить того кто без тебя не может, и не гонись за тем, кто счастлив без тебя!
Габриэль Гарсия Маркес
Далестора искренне хотел найти слова поддержки, но не мог. Сентиментальность его слегка заржавела в военных походах, так что он больше слушал. Кея обладала безграничной наивностью, и вместе с тем, была ранима как ребёнок. — Но ведь ты знаешь правила даже лучше меня. — покосился он на неё, наклоняя чайник над сливником, — Нельзя привязываться к людям. Они слишком мало живут. Нельзя вторгаться в их повседневность со своей моралью. Для них свободомыслие губительно. Ну что за радость — жить с пониманием того, что ты безвинный узник в маленьком и слабом теле, да ещё в бесперспективном мире? Боюсь, ты первая разбила сердце этому юноше.
Чай приветливо задымился в маленькой пиале, облитой голубой глазурью. Кея покачала головой и вздохнула, ничего не ответив. К легату она пришла за душевным равновесием, в котором тот разбирался лучше других. Его дом хранил покой как скала в любой шторм. Да и хозяин обладал редкой невозмутимостью. С ним рядом можно было часами молчать или читать, не теряя нити общения.
Он был доволен приходом Кеи, хоть и не надеялся ни на что. Торопить её было бы кощунством. Они знали друг друга давно, но слишком долго играли неудобные роли.
— О, ну только не плачь! — Я не плачу. — сказала демоница и моргнула, — Просто такое ощущение, что весь Срединный меня гонит. — И правильно делает. Чего тебе здесь не хватает? Ты очень нужна в Чертоге. Недавно обрушился один из древних закатных балконов, комендант с ног сбивается, разыскивая реставраторов, зодчих и прочий персонал. Проекта по-прежнему нет. — Мне кажется, я только испорчу бумагу в таком состоянии. Инкуб раздосадованно рыкнул и растёкся в кресле. — Работа — лучший способ отвлечься от…
Дей прикусил язык, чуть не сказав «глупостей» или «сердечных неудач». Он так и не понял, что связывало Кею с художником, но очень надеялся на невинный интерес. — Можно я буду иногда оставаться здесь? Из Чертога до лаза далеко. Я всё-таки хочу закончить начатое и воплотиться.
Он помолчал, криво улыбаясь. Приказывать получалось лучше, чем уговаривать, но как приказывать этой нимфе, забравшейся с ногами в его кресло и бесшумно потягивающей чай, обнажив острые локотки из-под широких рукавов? — Оставайся, когда захочешь. Ты неизлечима.
Хрестоматийная охотница. Как ей удалось? Ходит с мыска на пятку, сидит скорчившись, умеет сливаться со стенами и мебелью, ещё и обоняние наверняка феноменальное. Астерот, конечно, заметил её, когда встречал выпускников после гонки. Не подал виду, не приблизился, а будь она доледе, то обязательно сказал бы пару тёплых слов. Природа подарила ей цвет волос полководца, свидетельствовавший о частице его крови. В придачу наградила безумным упорством, таким знакомым для Далесторы, чьим воспитателем Астерот и был когда-то. «Интересно, умеет ли она резко становиться хладнокровной под стать своему предку?». — У тебя примерно два часа. Кея удивлённо посмотрела на легата. — До того как ты потеряешь сознание от голода. — Ах, это да… — Почему инкубы тебе противны? — Мне они не противны! Я люблю братьев! — нахмурилась демоница. Дей хлопнул себя по лбу. Когда их общение затрагивало определённые темы, Кея проявляла поразительную недогадливость и вызывала смесь мучительной неловкости с умилением. Она поставила пиалу на столик и вздрогнула, словно укушенная насекомым. Дей осторожно вытягивал из неё щупы, обвив своими. — Могу обеспечить один глоточек ликвора. Или два. Или три.
***
Слава каждый вечер выглядывал на улицу. По крышам и стенам иногда гуляли тени, но все они были чужими. С одной стороны, ждать Кею было абсурдно. Своё обещание она давно выполнила, шанс на объяснения вряд ли даст. С другой, он не верил, что потерял её навсегда и каждый вечер зажигал свечи на подоконнике. Хотя бы просто для былой атмосферы.
Прошло всего несколько недель, и он услышал болтовню за окном. Не со двора, а совсем рядом, как будто жил на первом этаже, а не на десятом. — Тут есть чем поживиться, чувствуешь? — Да-а-а, определённо. — Идём? Сразу двое демониц, держась за шторы, спрыгнули на пол. — Надо запомнить эту комнату. Как уютно!