— Нет, но я не могу вспомнить. А ты?
— Ненавижу, когда ты делаешь это! — Дэн резко поставил ноги на пол и встал, засовывая руки в карманы брюк. — Если мы собираемся ссориться, давай делать это по какому-нибудь стоящему поводу. Я не знал, что ты настолько не уверена в нашем браке и тебе нужны мои клятвы в любви.
— Мне необходимо подтверждение того, что ты хочешь этот брак.
— Я и не представлял, что у тебя паранойя, — проговорил Дэн, направляясь в другую часть комнаты.
— Это не паранойя!
— Ты предположила, что у меня есть любовница.
Грейс не верила в это, и на самом деле у нее не было повода заподозрить измену, но ей казалось, что Дэна необходимо шокировать, чтобы привлечь его внимание.
— Чего ты хочешь от меня? — раздраженно спросил он.
— Каких-нибудь признаков жизни! — воскликнула Грейс.
— Тебе никогда не приходило в голову, что, вероятно, я просто устал? — спросил Дэн, посмотрев на жену.
— Слишком устал, чтобы говорить?
— Я никогда не был любителем поговорить. Ты знала это, когда выходила за меня. Я не собираюсь меняться на этом этапе своей жизни. Не знаю, что беспокоит тебя, Грейс, но приди в себя.
— Это нечестно! Я стараюсь добиться от тебя того, чтобы ты взял на себя хоть какую-то ответственность за происходящее с нами.
— Именно ты несчастлива.
— Потому что я хочу большего от нашего брака. — Грейс в бесполезной попытке объяснить развела руками.
— Я даю тебе все, что должен, — ответил Дэн, нахмурившись.
Но и она давала ему все. Господи, она действительно давала ему все, что только могла!
— …Если тебе этого недостаточно, тогда я не знаю, что сказать.
У нее перехватило горло. Да, ей этого недостаточно!
Зазвонил телефон, и они оба вздрогнули, непроизвольно повернувшись в сторону кухни, откуда доносился сигнал. По щекам Грейс катились слезы, и она быстро смахнула их, торопясь подойти к аппарату.
— Пусть сработает автоответчик, — сказал Дэн.
— Зачем? Мы будем разговаривать дальше?
— Нет, — мрачно буркнул Дэн.
— Вот и я так подумала.
Она протянула руку за трубкой и прочистила горло.
— Алло, — ответила Грейс, заставляя себя говорить спокойно.
— Мам? О, мама, ты никогда не догадаешься! — закричала Келли. — Я только что узнала. Я беременна! — Радость в голосе дочери была такой чистой и искренней, какой Грейс никогда не слышала ранее.
— Беременна? Ты уверена?
Грейс почувствовала, как из ее глаз вновь покатились слезы, но теперь это были слезы радости. Спустя десять лет брака Келли и Пол уже и не надеялись на ребенка. Они прошли через нескончаемые тесты и процедуры, и Грейс уже готова была оставить надежду, что ее дочь забеременеет. Она хотела внуков, но это казалось невероятным. Это были удивительные новости. Просто замечательные.
Дэн вошел в кухню.
— Это Келли, — взволнованно проговорила Грейс, закрывая ладонью трубку. — Она беременна.
Глаза мужа потеплели, и он улыбнулся. За последние месяцы это была первая искренняя улыбка, окрасившая лицо Дэна.
— Черт, это замечательно.
— О, милая, мы с твоим отцом в восторге.
— Дай мне поговорить с папой.
Грейс вручила трубку Дэну. Келли всегда была особенно близка с отцом, и сейчас они разговаривали несколько минут.
Дэн положил трубку и подошел к плите, где Грейс жарила мясо. Он подошел к Грейс сзади и, положив руки ей на талию, обнял.
— Я люблю тебя, — прошептал он.
— Я знаю. Я тоже тебя люблю.
— Все будет хорошо.
— Я знаю.
Так и будет. Грейс верила. Надеялась. И сейчас у нее была причина, чтобы продолжать верить и надеяться и с радостью смотреть в будущее. Брак не был всем, чего она хотела, но, вероятно, он играл самую важную роль в ее жизни. Она сделала все, чтобы он был источником радости. Грейс провела тридцать пять лет с Дэном. Были времена хорошие и не очень.
Ребенок дочери давал ей надежду на прекрасное будущее.
Глава 4
— Этим вечером поведу я, — сказала Оливия матери. Прошлый раз, забираясь в автомобиль, который вела Шарлота, Оливия поклялась себе, что это в последний раз. Оливия подозревала, что Шарлота из тех водителей, которые никогда не попадали в аварии, но постоянно служили причиной этих самых аварий.
— Но сегодня моя очередь, хотя должна признать — ненавижу водить по вечерам.
Оливия сняла черную мантию и повесила ее в маленький шкаф в своей комнате. О суде пока можно забыть. Ее ждало вечернее свидание, правда, оно было назначено матерью. На самом деле Оливия куда больше ела, чем общалась, когда встречалась с Шарлотой.