- Доброе утро, Джерард, - радостно защебетала мама. - Ты хорошо выспался, любимый? Я оставила свежую одежду за твоей дверью этим утром.. - Мама сделала паузу и быстро оглядела Гибси, прежде чем одобрительно улыбнуться. - А, хорошо, что ты их нашел. Бежевый прекрасно сочетается с твоим цветом лица, милый.
- Я так и сделал, мамочка К., - ответил он с улыбкой, от которой масло не растает. - Ты слишком добра ко мне.
Я закатил глаза.
- Ну, я оставлю вас, мальчики, наедине – дам вам шанс наверстать упущенное. - Поцеловав меня в макушку, мама направилась к двери, где получила поцелуй в щеку от Гибси. - Я буду в столовой, если понадоблюсь.
- Я люблю эту женщину, - объявил Гибси, когда мама ушла.
Я прищурился. - Знаешь, из вилок получается хорошее оружие.
– Она такая гребаная...
- У тебя в голове не останется глаз, если ты закончишь это предложение, - предупредил я, протягивая столовые приборы, как оружие.
Гибси усмехнулся. - Как ты себя чувствуешь?
- Как будто меня сбил грузовик в пятницу вечером, - проворчал я, опуская вилку.
- Так вкусно, да?
- Не начинай, Гибс. - Расслабив плечи, я взял сосиску и откусил кусочек. - У меня чертовски сильная боль, и я чувствую себя так, словно не спал месяц. Сегодня я не могу шутить.
- Ну, по крайней мере, твой аппетит не изменился, - заметил он, глядя на огромную тарелку с сыром, сосисками и тостами, которые я поглощал.
- Не осуждай меня, - проворчал я. - Ради этого я ударил ножом по яйцам. - Проглотив полный рот свинины, я потянулся за рашером. - Я заслужил эту смазку.
Он поморщился. - Справедливое замечание.
- Да, - невозмутимо ответил я. - Я знаю.
- И что? - спросил он, глядя на меня с едва сдерживаемым волнением. - Ты можешь сказать, что теперь к тебе полностью вернулись чувства?
Я пожал плечами. - К сожалению.
Гибси кивнул. - А твое сердце?
Я прищурил глаза. - Что насчет этого?
- Сегодня ничего не будет бум-бум-бум, мать твою, бум-бум?
- Нет, - медленно ответил я, понимая, что каким-то образом загоняю себя в ловушку, но понятия не имею, как. - Все в порядке.
- Отлично, - ответил он. - Потому что я сидел на большем количестве материала, чем мог выдержать. Это прожигает дыру внутри меня, парень. Серьезно, я не могу спать по ночам от волнения. Ждать, когда ты успокоишься, было все равно что ждать рождественского утра – а ты знаешь, как сильно я люблю Рождество, Кэп.
Ради всего святого.
- Заходи. - Махнув рукой, я жестом пригласил его внутрь. - Заканчивай с этим.
Явно довольный жизнью, Гибси влетел в комнату и не останавливался, пока не сел в ногах моей кровати. Прочистив горло, он сказал: - Прежде чем я начну, мне нужно спросить твои предпочтения относительно того, где нам следует провести твоего оленя.
Я уставился на него, разинув рот. - Что?
- Я думал о Килкенни, - объяснил он легким, полным юмора тоном. - Но мы могли бы попробовать Килларни, если ты предпочитаешь оставаться поближе к дому.
- О чем, черт возьми, ты говоришь?
- Ну, забавно, что ты спрашиваешь об этом. - Ухмыляясь, он уселся на мою кровать и начал изливать на меня больше дерьма, чем я мог воспринять. - Вы помолвлены, или, может быть, вы собираетесь. Я не уверен в терминологии, хотя, по вашим словам, вы уже женаты.
Я тупо уставился на него в ответ. – О чем ты?
- А, парень. - Он откинул голову назад и рассмеялся. - Ты действительно не помнишь?
- Посмотри на меня. - Бросив вилку на тарелку, я указал на свое лицо. - Это похоже на лицо человека, который знает, что происходит?
Мой ответ только заставил его смеяться громче. - Мне это нравится, - рассмеялся он, полностью наслаждаясь моим дискомфортом. - Ожидание того стоило. Это лучший день.
- Объясни, Гибс, - взволнованно рявкнул я. - Сейчас же, пока я не воткнул тебе в руку одну из этих кровоточащих игл.
- Шэннон, - хихикнул он. - Поехала со мной, чтобы увидеть тебя в пятницу вечером.
- Да, я знаю, - проворчал я, потирая лоб. - Это я хорошо помню.
- А ты помнишь свой разговор с ней? - возразил он, в глазах заплясали озорные огоньки. - С кем-нибудь, кто посмотрел бы на тебя?
- Нет, - выдавил я. - Все, что произошло той ночью, как в тумане. - Я мог вспомнить только небольшие фрагменты субботнего утра. Те моменты, когда я вел себя как законченный инструмент по отношению к Шэннон. Я позволил своей гордости взять верх надо мной и отослал ее прочь. После этого я потерял самообладание и запаниковал, потребовав, чтобы меня отвезли домой. Моя боль была настолько сильной, что мне дали достаточно лекарств, чтобы вырубить меня. - Что я сделал?
- Дело не в том, что ты сделал, - хихикнул он. - Дело в том, что ты сказал.
– Гибс, клянусь Христом, если ты не скажешь мне, что происходит...
- Парень, ты сказал ей, что влюблен в нее, - засмеялся он, хлопнув себя рукой по бедру. - Прямо перед тем, как ты попросил ее родить тебе детей.
Мои глаза расширились. - Нет!
Его ухмылка стала шире. - Да!
- Господи Иисусе, Гибс, - прошипел я, повысив голос выше обычного. - Почему ты не остановил меня?
- Потому что это было блестяще. - Смеясь, он добавил: - Я думал, ты собираешься заставить ее что-то подписать, ты был так чертовски непреклонен в этом.
Я уронил голову на руки. - Что, черт возьми, со мной не так?
- Понятия не имею, - усмехнулся Гибс. - Но если бы мне пришлось ставить на это деньги, я бы сказал, что ты выражаешь свои истинные чувства.
- О чем ты говоришь ? - Я в ужасе уставился на него. - Я не хочу никаких кровоточащих младенцев.
Гибси подмигнул. - Ты мог бы одурачить меня.
- Прекрати, - проворчал я, подавляя дрожь. - Ты же знаешь, что нет.
- Ты умолял ее.
У меня отвисла челюсть. - Я этого не делал.
- Шэннон, пожалуйста, роди мне детей! - передразнил он. - Я умоляю тебя, Шэннон. Отрасти мое потомство и потрогай мой член ...
- Прекрати, - взмолился я. - Пожалуйста. Не говори мне больше ничего.
- Ты сказал медсестре, что она твоя жена, - сказал он, добавив соли на мои раны. – Ты рассказал своей матери о том, какие у нее красивые сиськи и как тебе не терпелось трахнуть...
- О Господи, - выдавил я, прерывая его, прежде чем он смог разрушить мою жизнь еще больше. - Вот почему она избегает меня, не так ли? - Потребовал я в ужасе. - Она, наверное, думает, что я, черт возьми, попытаюсь оплодотворить ее при первом же удобном случае.
- Ну, теперь твой член работает, - предложил Гибси, полностью наслаждаясь моими мучениями. - Небольшой фрагмент информации, который ты решил ей сообщить, жеребец.
Неудивительно, что Джоуи не отвечал на мои звонки.
Если Шэннон расскажет своему брату хотя бы половину из того, что я, по-видимому, наговорил ей, он, без сомнения, будет ждать меня в Баллилаггине с вендеттой и окровавленным обрезом.
- Я в такой заднице, - прохрипел я, опуская голову.
- Не-а. - Хлопнув меня по плечу, Гибси сказал: - Девочка тоже тебя любит. Я же говорил тебе в пятницу вечером.
Я громко застонал, чувствуя стыд в самых глубинах своей души. - Потому что я принудил ее.
- Нет, потому что она просто так чувствует, - поправил он.
- Сомнительно, - проворчал я. - Чертовски сомнительно, парень.
- Послушай, Джонни, я собираюсь сказать тебе это прямо здесь, парень, - добавил Гибси, теперь уже чуть более серьезным тоном. - Ты потратил месяцы, лгав себе и всем остальным о своих чувствах. Это было слишком. Все это сдерживаемое разочарование рано или поздно должно было выйти из тебя. - Пожав плечами, он добавил: - Наркоз и морфий просто помогли процессу – вытянули из тебя правду.
- Это не так, - отрицал я, зная, что это бессмысленно, но чувствуя, что мне нужно за что-то уцепиться. - Я ничего такого не имел в виду.
Гибси выгнул бровь. - Не мочись мне в спину и не говори, что идет дождь.
Мои плечи обреченно опустились. - Да, хорошо, я не шутил. Теперь доволен?