Мат поскакал в Кайр Датил, а Гилвайтви с другими родичами Мата отправился объезжать его владения.
Едва Мат вошел в свои покои, он приказал готовить ложе, желая отдохнуть, положив ноги на колени Гойвин.
– Господин, – сказала ему Гойвин, – придется тебе поискать другую девицу и класть ноги ей на колени, потому что я нечиста перед тобой.
– Как это?
– Меня взяли силой, господин, и я кричала, поэтому все во дворце знают, как было дело. И надругались надо мной твои племянники, господин, сыновья твоей сестры, Гвидион, сын Дона, и Гилвайтви, сын Дона. Злое дело сотворили они со мной, а тебя обесчестили.
– Ты права! – вскричал Мат. – И я не пощажу их. Но сначала позволь мне вознаградить тебя. Потом я займусь ими. Будь моей женой и прими в свои руки владение моими землями.
Гвидион и Гилвайтви долго боялись появляться при дворе, но не покидали владений Мата, пока он не запретил своим подданным кормить их. Не сразу они пересилили страх, но не стерпели голода.
– Господин, – сказали они, – здравствуй.
– Уж не за вознаграждением ли вы пожаловали ко мне?
– Господин, мы вверяем себя твоей воле.
– По вашей вине я потерял много могучих воинов и много оружия. А чем вы искупите другую вину передо мной, ведь вы обесчестили меня? Я уж не говорю о Прадери. Но все-таки вы пришли ко мне и готовы подчиниться моей воле, поэтому я назначу вам наказание.
Он взял волшебную палочку и, коснувшись ею Гилвайтви, превратил его в оленя. Гвидион бросился было бежать, но не тут-то было. Мат и его коснулся волшебной палочкой, и он тоже стал оленем.
– Я назначил вам одинаковое наказание, поэтому будьте вместе и будьте друзьями, и пусть душа и природа у вас станут оленьими. А через год приходите вновь.
Прошел год. Кто-то зашумел возле дворца, потом залаяли собаки.
– Посмотрите, – приказал Мат, – что там такое.
– Господин, там два оленя и олененок с ними.
Мат встал и вышел из дворца. Он увидел трех оленей и поднял волшебную палочку.
– Год вы были оленями, а теперь год побудьте дикими вепрями. – Он коснулся племянников волшебной палочкой.
– Олененка я возьму к себе и окрещу его.
Мат нарек его Хадуном.
– Вы же идите и будьте душой и природой тем, чем вы стали с виду. Через год, день в день, приходите вновь.
Прошел год, и опять громко залаяли дворцовые собаки. Все домочадцы Мата сбежались посмотреть, что происходит во дворе, а потом вышел сам Мат, и ему явились три зверя, два взрослых и один молодой, правда, очень большой для своего возраста.
– Я его возьму, – сказал Мат, – и окрещу его.
Он коснулся его волшебной палочкой, и тотчас вепренок превратился в красивого юношу с рыжими волосами, которого Мат нарек Хахдуном.
– Что же до вас, то вы были вепрями, а теперь побудьте волками. – Он коснулся их волшебной палочкой. – Душой и природой станьте такими, какие вы с виду, а через год приходите.
Прошел год, и вновь поднялся шум, залаяли собаки, и Мат вышел во двор. Он увидел двух взрослых волков и одного крепкого волчонка с ними.
– Я его возьму, – сказал Мат, – и окрещу его. У меня и имя ему припасено – Блайтун. Теперь их трое у меня.
И он запел:
Он коснулся палочкой взрослых волков, и они превратились в людей.
– За зло, которое вы мне причинили, вы сполна ответили позором и бесчестием. А теперь, – крикнул он слугам, – готовьте для них драгоценные умащения, мойте их и одевайте в лучшие одежды.
Как он сказал, так и было сделано.
Умытые и разодетые пришли юноши к Мату, сыну Матонви.
– Ну что ж, мои родичи, вы отбыли наказание, а теперь я предлагаю вам дружбу. Дайте мне совет: не знаете ли вы девицу, которая подошла бы мне в жены?
– Господин, – отвечал Гвидион, сын Дона, – нет ничего легче. Тебе нужна Арианрод, дочь Дона и твоя племянница, дочь твоей сестры.
Они привезли ее к нему, и она предстала перед ним.
– Девица, – спросил Мат, – ты и в самом деле девица?
– Не знаю, господин, я такая, какая есть.
Тогда он взял волшебную палочку и низко опустил ее.
– Перешагни через нее, и я сам скажу тебе, кто ты.
Она перешагнула через палочку, и тотчас появился светловолосый юноша. Он окликнул ее, и Арианрод бросилась к дверям. А еще появился младенец, которого никто не успел разглядеть, потому что Гвидион, быстро завернув его в бархатное покрывало, спрятал в сундуке в изножии кровати.