Он уже оставил позади бунгало номер восемь и добрался до конца пляжа. В памяти всплывали подробности письма вдовы-убийцы. Её звали Оксана.
Андрей остановил музыку и присел на валун у подножия скалы.
Внутри конверта, брошенного в почтовый ящик, находился вырванный из школьной тетради в линейку листок.
Прежде чем вы порвёте моё письмо, писала ему Оксана, я прошу вас выслушать мою исповедь. Я не прошу прощения. И не жалею о содеянном. А лишь хочу объяснить причины, побудившие меня встать на этот путь. Мне неизвестно, почему ваша жена завела интрижку с моим мужем. Зато мне известно, что ваша жена не была его единственной любовницей. Я закрывала глаза на его мимолётные увлечения в саунах и гостиницах, когда он якобы находился на работе. Мужчины вечные мальчишки. Ограничения в сладком для них губительны. И я позволяла ему кормиться мёдом на стороне до тех самых пор, пока не узнала, что он привозит вашу жену в наш загородный дом. В наш загородный дом! Они занимались этим в нашей спальне. На белье, которое я лично выбирала. Каким же бессовестным ублюдком надо быть, чтобы решиться на это? Такого унижения я уже не могла вынести. Ведь я безумно любила его. И всё ещё люблю. Муж ускользал из моих рук в руки вашей жены. Он влюбился в неё, как мальчишки влюбляются в своих одноклассниц и тем самым не оставил мне выбора. Отпустить его я не могла. Проигрывать не в моём характере, будь он неладен.
В ту роковую ночь злой демон вырвался наружу. Уголовный кодекс называет это «состоянием аффекта». Это было бы похоже на правду, застань я их в пикантной позе. Только я ведь не видела, как они кувыркались на моих простынях, а вошла в спальню, далеко за полночь, когда мой муж и ваша жена спали в обнимку. Запах секса ещё не выветрился из комнаты.
Демоны сделали за меня грязную работу.
Безмерно сочувствую вашей утрате. Насколько суров вынесенный мне приговор, настолько он и справедлив. За всё в этой жизни приходится расплачиваться. И не всегда деньгами. Вы достойны лучшей женщины, чем была ваша жена. Не допускайте моих ошибок. И берегите себя.
Прежде чем сжечь письмо вместе с конвертом он перечитал его ещё раз.
Однажды, ожидая Ирину в парикмахерской, он потягивал бесплатный кофе и листал один из глянцевых журналов – состоящем в равных частях из рекламы и низкопробных статей – где наткнулся на любопытную публикацию, что данное человеку при рождении имя влияет на его судьбу. Он и раньше знал про эту теорию, а всерьёз задумался об этом только в тот день из прошлой жизни. Значит ли это, что родители, дающие ребёнку имя, предопределяют его судьбу? И все последующие поступки человека уже детерминированы? Теория казалась ему примитивной.
Под судьбой он понимал совершаемые человеком поступки. Именно поступки, а не слова или мысли определяют человека. Один неправильный шаг мог превратить в пепел тысячи правильных, ведь человеческая жизнь пишется без черновиков.
С другой стороны, размышлял он, поступок является продолжением мысли. А мысль является отражением желания. Научившись управлять желаниями, человек мог управлять судьбой. И избавить себя от длинного списка проблем. Теперь осталось понять, как формируются желания. Нереализованные детские фантазии? Зависть? Жадность?
Дилемма в том и состояла, что не люди управляли желаниями, а желания людьми.
Он проходил мимо погружённого во тьму бунгало номер шесть, занимаемого пожилой парой и думал над названием новой книги. Вода скрывала ноги по щиколотку. В предыдущих книгах название появлялось после создания плана, когда он наперёд знал концовку. Многие писатели сочиняли без плана. Он к числу таковых не относился. Если не знать, куда движется повествование, то рассказ, повесть или роман могут писаться бесконечно. Да, работа по плану навевала скуку, но список пунктов писался на бумаге, а не вытёсывался в камне, и в него можно было вносить коррективы. Рабочее название новеллы «Память» имело далёкое отношение к сюжету, строившемуся вокруг непростых отношений двух немолодых уже людей, один из которых открыл в себе дар общения с призраками. Сюжет затёртый до дыр. Любовный треугольник из мужчины женщины и бестелесной оболочки. Его исповедь. Его ода отношениям между полами с вкраплениями мистики. Концовку он ещё не придумал. Мучительно подбирался к ней сквозь толщу подлежащих и сказуемых.
Если первые два произведения требовали от него лихого воображения, поскольку являлись типичными представителями триллеров с погонями и перестрелками, то на этот раз от него требовались глубочайшие познания в психологии. Если в мужском мировоззрении он ещё худо-бедно разбирался, то женская «логика» преподнесла ему много сюрпризов. Эта таинственная глыба так просто не давалась. Каждое действие от лица героини приходилось обдумывать со всех ракурсов, иначе читатель, особенно девушки, просто не поверит в мотивы её поступков. Пропускать через себя все слова и действия героини, видеть мир её глазами, было непростой задачей для писателя-мужчины.