Когда двое оставшихся федералов пришли в себя и выхватили свои пистолеты, на них уже было направлено пять дул.
— Берите детей, разбегайтесь по своим домам и заприте двери! – громко закричал группе индейских семей Джек.
Индейцы не стали медлить, и через несколько мгновений во дворе осталось лишь пятеро вооруженных индейцев против двух вооруженных федералов.
— Лейтенант, верно? вы уже показали нам, что являетесь разумным человеком, трезво смотрящим на вещи. Сейчас нас пятеро против двоих, и мы не желаем ничего, кроме защиты наших семей и нашей госпожи. И меньше всего нам нужна ваша смерть. Я призываю вас сложить оружие и сохранить всем нам жизнь. Я гарантирую, что в этом случае никто не пострадает, даю слово Якама, — произнес Джек, наставив оружие на лейтенанта.
— Капитан был прав, надо было позволить ему действовать, — сквозь зубы произнес лейтенант.
— Если бы он убил Джека, живым отсюда он бы не выбрался, — невозмутимо заметил один из индейцев.
— Вы понимаете, что такое напасть на ФБР? Сейчас нас двое, но если с нами что-то случится, то завтра здесь будут сотни, и от вашего племени не останется и следа, — пригрозил второй федерал.
— Мы так не считаем, зная то, чего не знаете вы, — уверенно произнес еще один из индейцев.
— Хватит болтать. Считаю до трех и спускаю курок. Трое уцелевших после грядущего первого залпа, не промахнитесь во второй раз и похороните меня так же, как и моего отца, — раздался суровый голос Джека. — Один, два…
Два пистолета упали на землю.
— Вы об этом пожалеете, — огрызнулся федерал, вместе с лейтенантом поднимая руки вверх.
……
Том приоткрыл парадную дверь, держа наготове пистолет. Двое его спутников мгновенно проникли внутрь с вытянутыми вперед руками с оружием. Им понадобилось всего несколько секунд, чтобы убедиться в том, что в холле пусто. Обыскав весь первый этаж, они обнаружили, что и там нет ни души.
— Поднимаемся на второй. Без моей команды не стрелять, — предупредил Картер и первым стал взбираться по лестнице.
Поднимаясь вверх по ступенькам, мужчины услышали слегка отдаленные характерные звуки, доносившиеся из одной из комнат на втором этаже. И чем ближе они к ней подходили, тем звуки женских стонов звучали все громче и отчетливее.
Найти эту комнату не составило труда. Дверь в спальню была слегка приоткрыта. Том, тем не менее, старался не снижать бдительности, хотя звуки характерных женских стонов оказывали на него определенное отвлекающее воздействие. Осторожно открывая дверь, он скомандовал своим парням бесшумно проникнуть внутрь, что они и сделали в мгновении ока. Но едва они проникли в предполагаемую спальню, как дверь за ними с внешней стороны захлопнулась, и федералы оказались в небольшой комнате без окон, в стене которой была вставлена решетка, откуда и доносился голос. Тем временем, как только дверь захлопнулась, женские стоны мгновенно прекратились, и из-за решетки в комнату стали поступать струи газа.
— Ловушка! Не дышать! – закричал Картер, закрыв себе нос ладонью, и бросился к двери, но тяжелую стальную дверь выбить было невозможно.
Один из федералов быстро снял с себя верхнюю одежду и попытался ею заслонить решетку, но ее размер был слишком велик, а струя газа слишком мощная, и через некоторое время все федералы упали на пол, погрузившись в глубокий сон.
Глава четырнадцатая
Том Картер открыл глаза. Он лежал на кровати посреди комнаты, и прямо перед ним, словно королева, величественно сидела Эстель Лакруа в окружении своего доктора и секретаря.
— Приятного пробуждения, детектив, — ухмыльнулась Эстель, направив пистолет на Картера. — У моей девочки Кэори невероятно сексуальный голос, не так ли? Даже когда она всего лишь изображает страсть, — добавила Лакруа со смешком.
— Где мои люди? — прохрипел Картер.
— Нейтрализованы, связаны и помещены под надежную охрану вне этой усадьбы. Не волнуйся за их судьбу, никто из них не пострадает, а завтра утром вы все сядете в свои автомобили и вернетесь в Сиэтл, навсегда позабыв события этой ночи. Десять минут зрительного контакта с каждым из них, и я удалю из их памяти все ненужные воспоминания и помещу в них те, которые будут безопасны для нас всех. Вы уедете отсюда раз и навсегда, помня лишь о гостеприимстве и безупречной законопослушности жителей этого усадьбы, — усмехнулась Эстель.