Быстро накинув на себя довольно откровенную сорочку Кэори, Эстель бросила игривый взгляд на федерала.
— Ох, простите, мистер Картер, я видимо вас немного смутила своим видом?
— Смущение — не самое точное слово.
Лакруа улыбнулась и сделала медленный шаг навстречу мужчине, подойдя к нему вплотную.
— Тогда поправьте меня, — прошептала Эстель.
— Ты и так все прекрасно знаешь, — произнес мужчина, не сводя глаз с женщины.
Тонкий аромат ее духов, соблазнительные формы фигуры и непосредственная близость действовали на него опьяняюще, и Том с трудом сдерживал себя, каждой клеткой своего тела ощущая ее непреодолимую ауру близости.
Несколько мгновений Лакруа, молча, вглядывалась в темные линзы его очков.
— Какая жалость. В другой жизни и при других обстоятельствах у нас все могло бы получиться, — прошептала Эстель, нежно проведя ладонью по щеке федерала.
— У нас есть только эта жизнь, и в ней обстоятельства могут меняться самым непредсказуемым способом, — ответил Том и, обхватив женщину за талию, резко притянул ее к себе.
Мужчина слегка наклонился и коснулся своими губами ее губ. Эстель ответила на его движение, и их губы слились в долгом и страстном поцелуе. Более не сдерживая себя, Том довольно резко толкнул женщину на кровать и тут же накинулся на нее, словно хищник на вожделенную добычу. Их тела переплелись в очередном страстном поцелуе.
Сначала мужчина полностью накрыл ее своим телом, затем их тела перевернулись, и сверху оказалась уже женщина. Продолжая страстно целовать Тома, Эстель незаметно протянула свою руку к ближайшей тумбочке и схватила стоящий на нем хрустальный кувшин. Резкий взмах руки, и кувшин со всей силы стукнулся… о локоть мужчины. На какую-то долю секунды Том успел опередить Эстель и блокировать сильный удар по голове. Осознав, что ее план разгадан, Лакруа резко вскочила и бросилась к двери, но Том успел схватить ее за руку и задержать на месте. Свободной рукой Эстель отвесила федералу сильную пощечину, но его хватка не ослабла.
Второй взмах руки Лакруа, и Картер небрежно перехватил ее в воздухе, окончательно нейтрализовав женщину.
— Принимаешь меня за идиота? – усмехнулся Том
— Отпусти меня! – яростно воскликнула Эстель, изо всех сил пытаясь вырваться.
— Ты раз за разом совершаешь одну и ту же ошибку, недооценивая меня. Но теперь этому конец. Пора преподать тебе незабываемый урок, — угрожающе произнес Картер и, схватив рукой за горло Эстель, прижал ее спиной к стене.
Лакруа даже вскрикнуть не успела, как ее горло сжала стальная рука федерала. Ей стало трудно дышать, она всеми силами пыталась вырваться из этой хватки, двумя руками царапая руку мужчины, но ему было нипочем. Он насмешливо наблюдал за ее тщетными попытками высвободиться, а затем одним резким взмахом другой руки сорвал с нее сорочку. Еще пара его движений, и она предстала перед ним абсолютно голой.
Том грубо швырнул женщину на кровать и, не дав ей опомниться, накинулся на нее, с легкостью ломая ее сопротивление.
— Пожалуйста, нет! – взмолилась Эстель, чьи руки были крепко зажаты в одной руке Тома. – Умоляю, не надо!
— Самое время трижды раненому псу обглодать свою добычу до последней косточки, — усмехнулся Картер. — Будет больно, ведьмочка, но недолго.
— Нет! – завопила женщина, но этот вопль, как и все ее последующие крики и стоны потонули за толстыми стенами запертой изнутри комнаты.
Глава шестнадцатая
Арэнк, Кэори и несколько охранников топтались у тяжелой металлической двери, ломая голову как бы ее открыть.
— Ключ вставлен изнутри и заблокирован, никакая отмычка не поможет. Взломать эту дверь невозможно. Окон в этой комнате нет, нет также никаких щелей и отверстий, чтобы пустить газ, — заключил индеец-инженер.
Арэнк и Кэори обменялись взглядами. Алекс подтвердил их худшие опасения.
— Должен быть какой-то выход, должен, — не сдавался Арэнк, продолжая напряженно думать.
— Надо вести с ним переговоры, это единственный выход, — настаивала Кэори. — Тем более это возможно, как мы убедились.
— Только если прислониться с двух сторон от двери ухом и кричать во всю силу легких, то кое-что можно услышать, но ведь федерал сейчас не у двери. Я не могу до него докричаться уже минут двадцать, — чуть ли не рвал на себе волосы Арэнк.