– Да перестаньте! – Кузьмина спрятала сумку за спину. – Дмитрий! Нельзя привязывать к себе женщину, если она этого не хочет! Отпустите её! Там в поддоне еще много замечательных помидорок, и вполне возможно, что одна из них как раз Ваша! А Свету просто забудьте! И не лайкайте её, не оскорбляйте и не угрожайте! Хотя, ёлки-палки, уже опять женаты и с двумя детьми!
Голос Кузьминой почему-то в последний момент сорвался.
– А чего это Вы за него решаете? Пусть борется! Может, у Светланы просто этсамое… эмоциональный порыв! Может, она потом пожалеет! Моя бывшая вон тоже до сих пор из Черногории по ночам наяривает, когда на вилле напьётся! Типа она вся такая несчастная и дура!
– Так что же Вы за неё не боретесь?!
– Я не знаю. – Поник Громов. – Может, просто я её никогда не любил. Так, как Диман свою Свету.
Сумка Кузьминой мелко затряслась от девичьих рыданий. Дима зашмыгал зелёным пятном. Девица взвизгнула колёсами и по встречке унесла за горизонт роскошную жизнь.
– Знаете, у меня идея. – Обратился Громов к Кузьминой, презрев нависшее молчание. – А что если… им немного помочь?
– В смысле? – Донеслось изо рта Кузьминой и двух пакетов одновременно.
– Я имею в виду… Они же овощи не по своей воле. Или ягоды, как там правильно. Что может Диман? Да ничего в принципе. А мы с Вами можем. Нужно устроить им свидание. Чтоб вокруг всё такое красивое… РомантИк такой. Гастрономический.
– Хм. – Вздёрнула щипаную бровь Кузьмина. – Я согласна. Давайте сюда Дмитрия, я приготовлю что-нибудь эстетичное.
– Не-не-не, Диму я не оставлю. Отдайте лучше Свету.
– О, а Вы кулинар, да? Что такое «Капрезе»?
– Тенор?
– Ясно. Дмитрия на бочку.
– Сказал же, не отдам! Это моя идея! Я в ответственности за того, кого купил!
– Да господи боже мой! Хорошо! Купите с Димой что нужно и приходите. Записывайте список…
…Заточив Димана в камере 27, Громов толкнул неуправляемую тележку в зелёную пасть «Пятёрочки». У него был список из непонятных слов. На помощь Громову пришла менеджер зала Дусмухаметова. Она позвала Побыдько, которая позвала Лимонтян, которая позвала Удоеву, которая позвала Шипчук, которая оказалась не продавцом, а просто покупательницей. Отчаяние мобилизовало в Громове все его животные инстинкты. По запаху, форме и интуиции он за два часа нашёл всё что нужно и испытал двойное удивление: во-первых, что всё это существует в природе, а во-вторых – сколько это стоит даже по акции. Обмотавшись рулоном полученных наклеек, в обществе Димана он притащил добычу по указанному Кузьминой адресу в «Вотсапе».
…Помидорное свидание выглядело безупречным. Лазурь моря, нарисованного на сувенирной тарелке с надписью «Thai», сияло в свете энергосберегающих ламп. Непутёвые супруги, прикрытые толстенькими моцарелловыми пледами, возлежали среди зарослей базилика в россыпи кедровых орехов.
– По-моему, им было хорошо. – Сказала Кузьмина.
– Почему это «было»? – Спросил Громов.
– Потому что они умерли. Я же порезала их ножом.
– А может они просто молчат. Потому что им хорошо. И они снова счастливы. С тем, кого любишь, даже молчать здорово.
– Вы просто хотите так думать.
– Нет. Я просто хочу верить.
– Как знаете.
– А я не знаю. Во всяком случае, пока.
Громов почесал голову, еще раз прижал к голове вихор.
– Я там еще бутылку вина купил.
– На что это Вы намекаете? – Заподозрила неладное Кузьмина.
– Ни на что не намекаю. Просто говорю – есть бутылка вина. Давайте её выпьем.
– Так! Мужчина! – Холодно расставила Кузьмина точки над «и». – Это лишнее.
И тут же принялась лихорадочно вспоминать, где же второй бокал.
В Громову Кузьмина превратилась через два месяца.
МАНЬЯК ФИЛИПОВ
Маньяк Филипов вышел из душного метро в вечернюю хмурь, блаженно втянул загазованного воздуха и направился к дому. Вечер обещал быть потрясающим – его ждал протёртый диван, унылый футбол под вчерашнюю курочку-гриль и жалобы на жизнь в настенный ковёр. Главное, чтобы не появились они, думал Филипов, кутаясь в шарф. Загадят такой замечательный досуг.
– Филиииииипов… Привет, Филииииипов… – Вкрадчиво зашептали Голоса.
– Бляяяяя. – Вздохнул Филипов, закатывая глаза в серое небо, – Начинается…
– Посмотри на эту одинокую женщину на остановке… Разве тебе не хочется отвести её на стройку и резануть по горлу?
– Мне хочется резануть плешивого докторишку, который впулил эти фуфельные таблетки…