— Смотри, вот сюда, на бок «люмки» мы приделываем проводок. И не прямым, а змейкой изгибаем. Вот, сюда, тут как-будто потеки. Это место, куда контактную площадку впаивали. Потом большую плиту обрезали, под формат настрогали, а кусочки с боков в отбросы пошли. Большие на переработку, мелочь на выброс. Если правильно проводок приделать, потом сюда переключатель вот этот… Кстати, спасибо за него, Чахлый… И теперь лентой все поверх, на один слой. Все. Это ручка. Это выключатель. Это «люмка». Вот здесь маленькая «таблетка». Теперь главное — кнопочку нажали, получили переносную лампу. Еще раз нажали — выключили. Сгибать ничего не надо — тогда внутри светоносный слой разрушается и люминофора хватит часа на четыре-пять. А с аккумулятором — почти вечный светильник.
— Ну-ка, покажи еще раз, — оживился Чахлый. Взяв самоделку, внимательно ее оглядел, чуть ли не обнюхал, затем поигрался выключателем и с явным сожалением отдал обратно: — Вещь, согласен. Жаль, идею сопрут быстро. Хотя светит как настоящий фонарь, ярко.
— Если мы придумаем, как корпус делать, то сможем сами наклепать и продать часть. Кто-то будет мучаться, ковыряться. Кто-то готовое возьмет. Главное — «таблетку» подзарядить всегда можно. Подставку снизу прикрутить, на любую кучу пристроил и копайся себе в удовольствие.
— Может быть. Но это надо народу показать, как нормальный вариант будет… Что тебе для этого надо?
— Инструменты простейшие нужны. Ножницы по жести, отвертки, молоток, плоскогубцы. Короче — чтобы не голыми руками те же корпуса гнуть.
— Инструменты… Знаешь, мне Сарри должен. И видел я у него один ящичек хороший. Он всю неделю вокруг него плясал, открыть никак не может. Ломать жалко, там замок шикарный. Если получится его расковырять, можно внутри кучу ценного держать. А днище — на болтах. Привинтил или приварил у себя в хибаре — и живешь как белый человек. Ни одна зараза ночью уволочь не сможет, если охрана воришек прошляпит.
— Думаешь, в ящичке что-то полезное есть?
— Есть… Я до того, как в Отстойник слетел, в порту работал. База учетчика стояла, грузы гонял, накладные проверял. Конечно, большую часть уже не вспомню, сняли чип с меня при увольнении. Но кое-что в памяти болтается. И точно скажу, что монтеры-пустотники в таких ящиках барахло свое на ботах таскали. Не знаю, кто столь ценную вещь не глядя к нам вышвырнул, но когда Сарри добычу тряс, внутри точно что-то гремело… Наверное — доки у Чистых потрошить стали, даже нам что-то из старья перепадает.
Сарри сидел намного ближе к входу. Судя по сваленным рядом с его сараем разномастным панелям, кускам утеплителя и прочему однотипному скарбу, его «черви» специализировались на барахле, которое можно использовать для ремонта или строительства в деревнях.
— Жаба прожорливая, как не зайду, ты все жуешь, — сунул голову внутрь Чахлый, жестом указав сопровождавшей его троице притормозить в стороне. Чтобы охранник не напрягался, не иначе. А то пройдут добрые люди — и половину честно откопанного не досчитаешься.
— На свои ем, не завидуй. Что хотел? — проворчали в ответ.
— Наверное, сможем мы твою коробку открыть без членовредительства. Содержимое нам, коробка тебе. Идет?
— Дурак, да? Сам выберу, что на оплату отдам.
— Тогда сиди и страдай. Я даже за половину чесаться не стану.
Поняв, что оба местных мусорных босса теперь будут торговаться до победного, Иван покосился на мрачного вышибалу и спросил:
— Чего ножку у кресла не приделаешь? Сидеть на чурбаке ведь не удобно — того и гляди завалишься.
— Нет ножки, выдрало с корнем.
— А приделать?
— Надо к соседям идти, кто сваркой богат. А у меня на обмен ничего нет.
— Можно глянуть?
Решив, что просто сидеть и скучать не так интересно, вышибала поднялся и показал увечное кресло с драной спинкой. Полюбовавшись потрохами, Иван покрутил головой и уточнил:
— Со своим договоришься, если что возьмем для ремонта из наваленного?
— Покажи, что надо, я решу.
— Хорошо. Тогда — вот этот уголок, тот моток проволоки. Потом полоску утеплителя и дерюгу, которой вы панели накрыли. Вроде все пока.
На шум из хижины выглянули Сарри и Чахлый. Иван в это время как раз расклинивал в дыре будущую ножку, забивая в щель толстый кусок железяки.