— Может, мне рассказать ему о нашей новой маленькой версии обезболивающих? — Спросил Кэш с дьявольской улыбкой, снова поглаживая мой клитор, и с моих губ сорвался тихий всхлип. — Нет, — сказал он, когда ноги Майка остановились прямо за дверью, — давай оставим это между нами, ладно? — прошептал он, двигая рукой от моих бедер к моей руке. — Не переживай. Ей надо было в туалет, черт возьми.
О боже мой.
Если бы я была способна покраснеть, то в ту же минуту покраснела бы как свекла. Кэш распахнул дверь, и Майк в мгновение ока превратился из раздраженного в озабоченного, предложив мне другую руку, что сделало процесс, по правде говоря, менее болезненным на обратном пути к кровати, где меня посадили, вручили две таблетки обезболивающего, а затем толкнули обратно на живот, что вызвало у меня громкое ворчание.
— Что? — Спросил Кэш, когда Майк вышел.
— Значит, ты познакомился с моими сиськами? — Спросила я, глядя на него. Это было буквально все, что я могла сделать в таком положении.
— Ты имеешь в виду две мои самые любимые части твоего тела? — спросил он, слегка прикусив нижнюю губу, что заставило меня задуматься, было ли это намеренно или подсознательно. В любом случае, это вызвало еще один прилив желания в моей сердцевине, что сделало меня еще более ворчливой, потому что с этим тоже ничего нельзя было поделать в этой ситуации.
— Только две? — Спросила я, не в силах сдержаться.
— Сиськи, улыбка, киска, глаза, задница, — ответил он, пожав плечами.
Что ж, тогда.
— Итак, будучи двумя твоими самыми любимыми частями моего тела, — повторила я с улыбкой, — я уверена, что от твоего внимания не ускользнуло, что они более чем заметны...
— Что они намного больше, чем гребаная пригоршня? — спросил он с широкой улыбкой.
— Я бы сказала иначе, но, по существу, да. Так, что... лежать на них вот так... ни в коей мере, блядь, не удобно.
— Нет? — спросил он, внезапно встав и подойдя ко мне. Слишком удивленная (и одурманенная), чтобы отреагировать, я просто привстала и пересела удобнее, наблюдая как он скользнул на больничную койку, где мгновение назад лежала я. Он потянулся за пультом дистанционного управления к кровати и возился с ним, пока она не изогнулась вверх, приподняв его чуть вертикально, прежде чем он потянулся ко мне и притянул меня к своей груди, его руки обхватили мою задницу и усадил меня на себя, прижав теснее. — Тогда как тебе это? — спросил он, и голос его прозвучал хрипло. От моего внимания не ускользнуло и то, что он был тверд подо мной.
— М-м-м, — пробормотала я, слишком довольная, чтобы придумать что-то еще.
— Знаешь, что еще хорошего в этой позиции? — спросил он.
— Что? — Спросила я, уткнувшись лицом в его шею и вдыхая его запах — малейший намек на мыло, которым мы запаслись в Хейлшторме, впрочем, в основном, только им одним.
— Вот это, — сказал он, покачивая бедрами подо мной, позволяя своему члену ласкать мою киску. Может быть, мне следовало возмутиться, сказать ему, чтобы он приберег это на время, когда я смогу обеспечить ему соответствующий финал, но, ладно... я была единственной, у кого была разорвана спина, и он чертовски возбудил меня в ванной так, что он был мне должен.
Это не заняло много времени. Я почувствовала себя хорошо от лекарств, и была мокрой от его руки, играющей с моим клитором. Его член потер мой клитор пять или шесть раз, прежде чем оргазм прорвался через мое тело, заставляя меня вскрикнуть в его шею, когда одна из его рук переместилась к задней части моей шеи и притянула меня ближе к нему.
— Никогда, блядь, не устану слушать, как ты кончаешь, — тихо сказал он, его пальцы гладили мои волосы, и я должна была оттолкнуть его, потому что они были грязными и жирными от того, что их не мыли, но это было слишком хорошо, и вскоре я уже крепко спала и не могла больше заботиться о таких вещах, как жирные волосы.
За исключением коротких перерывов для меня или его, чтобы сходить в туалет, это было единственное положение, в котором мы оставались в течение трех дней. Какое-то время я спала. Иногда мы оба спали. Большую часть времени мы разговаривали — о моем прошлом с Дамианом, о том, как я решила создать Хейлшторм, о его прошлом в MК, забавных историях о глупом дерьме, в которое он ввязывался, когда был моложе.
Он ободряюще держал меня за руки, когда пришел Майк, разбинтовал меня и занялся моими ранами, затем помог мне встать с края кровати, когда я наконец настояла на том, что пора мыть голову, и Агги, одна из девушек, служившая охранником, вошла, чтобы сделать это с ведром над кроватью. Я распутно принимала ванну, когда Кэш оставил меня одну, и к третьему утру начала чувствовать себя более по-человечески.