Наместник Перегельский мог позволить себе, да и позволял, почти всё, что угодно. Он искренне считал, что это делает его ближе к простым смертным. Простые смертные, впрочем, его в этом не разубеждали.
Но возмущённый и шокированный Джонатан ухватил друга за локоть и под одобрительный смех толпы затащил внутрь храма.
- Ты что творишь! Ты наследник благородной династии! Представитель достойного дома! – шипел он.
Про трость Филстер забыл и потому сильно припадал на больную ногу.
- Просто покончим с этим поскорее, - резко оборвал обличительную речь Перегельский. – Пойди и скажи служителю, чтобы провёл короткий обряд. Прямо сейчас.
- Ты не соображаешь, что творишь, - попытался возразить Джонатан. – Традиции…
- Джон, не спорь со мной, я сейчас не в том настроении, - спокойно пресёк возражения наместник, и сейчас ему ни к чему было использовать силу рода для убеждения. - Надеюсь, подготовку невесты они уже закончили.
Джон кивнул и направился на поиски старшего служителя, который должен был проводить предварительную беседу с женихом и сам обряд.
А Джеймесон остался наедине со своими сомнениями.
Больше всего он боялся прямо сейчас струсить и сбежать из-под венца, как нервическая барышня. Такого позора он и сам себе не простил бы, а уж общество точно сделало бы его посмешищем на всю оставшуюся жизнь. Жениться он смог бы, через какое-то время. И даже нашёл бы вполне достойную партию. Но вернуть уважение роду уже это не помогло бы.
В глубине души Джеймесон лелеял надежду, что сбежит невеста. Любая нормальная девушка на её месте так бы и поступила. Но разумом мужчина понимал, его невеста — не нормальная девушка. Она воспитанница монастыря светлой богини, а значит, понятия чести и слова в нее вбиты розгами, или чем там балуются монахини. Такой и в голову не придёт нарушить обещание, даже под страхом смерти.
Алетр тряхнул головой. Думать о невесте лишний раз не хотелось. И так всю оставшуюся жизнь о ней заботиться. Мысли исподволь перетекали к воспоминаниям о другой, гибкой, яркой, страстной.
Такая не стала бы послушно следовать обстоятельствам. Она бы сражалась до конца со всем миром, как сражалась с самим Джеймесоном в тёмном коридоре логова Кэш. И победила. Только вот будь та ведьма на месте талы Аркадии Клент, алетр молил бы богов о благословении с вечера до утра.
Почему-то сейчас ему ясно представилось, что вся затея с женитьбой на девице Клент страшнейшая ошибка в его жизни. Поворотный момент во тьму.
- Как в холодную воду нырнуть, - сказал сам себе алетр. – Зажмуриться, вздохнуть и прыгнуть.
Вдалеке послышалось пение хора, славящего всех богов. Обряд единения начался.
16.2
Арчи, Джеймесон и обряд
Безмятежная, с отстранённой улыбкой на губах, с остекленевшим взглядом Аркадия медленно шла по проходу, поддерживая покачивающегося время от времени дядюшку Смирта под руку. Шла, будто не под венец по договору, а на прогулку по цветущему лугу в жаркий день.
Дамы брезгливо кривили губы ей вслед, благородные алетры, напротив, пронизали испытующими взглядами – что-то же в ней есть, раз Флитцер не отправил полковника Герольдса к демонам.
Гостей не предупредили об изменении в программе, и они рассчитывали проскучать в храме ещё часа три — четыре. Перешёптывания нарастали и, когда Аркадия встала у алтаря, превратились в низкий гул, будто под куполом храма роились тысячи пчёл.
Старший служитель улыбнулся невесте и прокашлялся, пытаясь унять шум. Но никто не обратил на него внимания.
Внезапно со стороны главного входа раздался грохот. Это алетр Джеймесон Флитцер, одиннадцатый наместник Перегельский толкнул тяжелые створки так, что они ударились о стену, и стремительно прошагал к алтарю мимо шокированной публики, стуча каблуками в полной тишине. Следом за ним, прихрамывая, почти бежал алетр Джонатан.
- Священный огонь уже зажжён? – деловито осведомился жених у служителя.
Тот смиренно кивнул и указал на стоящую на треноге чашу, полную пылающего ярко-жёлтым огнём масла и следом на огромный алтарный камень, прежде предназначенный для жертвоприношений, а теперь - для солидности:
- Прошу вас, кто желает соединить свои судьбы пред ликами всех богов, положить руки на алтарь ладонями вниз. Свидетелей попрошу встать сбоку, взять эти свечи и зажечь их от чаши священного огня, дабы осветить жизнь молодых священным огнём.
Алетр Джонатан и алетра Кетрин последовали инструкции. Дядюшка Смирт, про которого все забыли, потоптался за спиной молодожёнов и сел прямо на ступени, поскольку в первых рядах мест уже не было, а держаться на ногах стало невмоготу. По залу пробежал возмущённый ропот, но участникам основного действа было всё равно, они погрузились в торжественность момента. Даже Кетрин, неоднократно принимавшая обеты, увлеклась новой для себя ролью свидетельницы.