Женщине, которая снимет трубку, скажете, что Вы ждете посылку от… — назовете мой оперативный псевдоним. Вам скажут место получения дискеты и кассеты.
Прощайте!
Иван Федорович».
Офицер приемной перечитал письмо еще раз. Чуть подумав, он поставил в углу штамп с номером, занес номер в журнал и, приколов к письму бланк с надписью «Особый контроль», положил в папку для срочного доклада.
То, что осталось от машины Горюнова, восстановлению не подлежало. Сам он был почти восстановлен. И хотя Дед утверждал, что голова болеть не может, потому что это кость, и нельзя сотрясти то, чего нет, сотрясение мозга он получил. Лежащий поперек комнаты костыль свидетельствовал, что у него плохо не только с головой, но и с ногами. Во всяком случае, левая покоилась в минометной трубе гипса и была увенчана огромной резиновой галошей. От госпитализации Дед напрочь отказался и теперь донимал сослуживцев просьбами довезти до конторы. Зеленый добровольно избрал роль верного оруженосца, готового таскать колосса на гипсовых ногах на собственном горбу. Пока помощник сдавал «хвосты» в академии, Дед коротал время у Адмирала. Два заплывших от кровоизлияния глаза грустно смотрели на мир.
Адмирал, насколько мог, пытался воспроизвести арию безногого инвалида, собирающего милостыню в поездах.
— Слушай, Дед, самое время. Чего здесь зря сидеть? Давай до поезда подбросим и… Петь умеешь?
Дед улыбнулся.
— То, что в этой конторе жалеть не умеют, я знал, но чтобы настолько… — он покачал своей сотрясенной головой. — Где Соколов?
— На совещании в центре, — Адмирал запустил компьютер. — Наша папочка оказалась, как дело Корейко, — золотой!
— Из РУОПа не звонили?
— Им сейчас не до нас. Сплошные реализации.
— Что с Чифановым?
— А? Дуршлаг. И четверо его тоже. Двое в реанимации. А ты чего сюда каждый день хромаешь? Лежал бы себе дома. А еще лучше в госпитале… Вон Рысь — дырку заклеили, так он медсестрам прохода не дает. Который раз уже звонили, просили унять.
— Молодой-зеленый!
Вялотекущую беседу прервал вернувшийся Олег.
— Здравствуйте, легко и тяжело раненные! — приветствовал он загипсованного товарища, споткнувшись о его костыль.
— И вам не хворать! — откликнулся Дед.
— Быстренько собери мне начальников отделов, — попросил Олег Адмирала. — А тебе, братец, надо бы в койку, — обратился он к Деду. — Для сотрясения мозга наша информация крайне губительна. Крыша может съехать. Чего здесь сидишь? Мы от госпиталя тебя отмазали не для того, чтобы ты здесь костыли разбрасывал. Машина нужна?
— Шеф, у меня дела… — Дед сделал попытку остаться на совещании. Он по глазам видел, что Олег принес что-то «вкусненькое». — А потом, у меня вот что есть.
Измазанные йодом пальцы держали гвоздь с крупной шляпкой.
— Что это?
— Кровельные гвозди… Крышу закреплять. Всегда ношу…
— Слушай, старик! Ты что думаешь, мы тут без тебя не справимся? Справимся, а потому давай домой. Книжки читай, телек смотри, головку поправляй.
— С нашим телевидением головку не поправишь, — забурчал Дед, понимая, что сейчас состоится вынос тела.
— А у тебя гвозди есть… — И, уже не обращая на него внимания, Олег нажал кнопку вызова дежурного. — Срочно мою машину во двор. Горюнова эвакуировать домой и до снятия гипса и закрытия больничного сюда больше не пускать.
Обиженный Дед, демонстративно громко стуча костылем и сверкая галошей, удалился, не сказав «До свидания».
Пока собирались руководители отделов, Олег дал прочитать Адмиралу документ, чудом умыкнутый из секретариата.
— Ты представляешь, пошел получать материалы во входящую группу и, на тебе, случайно увидел эту бумагу. Ну правда, случайно… — Олег поймал удивленный взгляд Адмирала: в конторе случайности были большой редкостью. — Марина регистрировала. Вдруг в глаза бросилась фамилия Энгельсгард. Понимаешь, это было в «шестерку» расписано. Я к руководству, так и так… Ну и забрал. Я потому Деда и удалил. Он от такого документа и костыли выбросит, и гипс откинет. Ладно, читай.
Сказать, что Адмирал удивился, значило ничего не сказать. Это было не просто везение, это было провидение.
— А чего народ собираем? — Адмирал недоуменно посмотрел на Олега.
— Ну, а… — Соколов кивнул на бумагу.
— Давай погодим. Ты смотри, какой конспиратор этот Иван Федорович. А мы чего пылить будем? Давай сначала по-тихому все проверим. Потом и задания народу можно будет раздавать. Тем более что от Деда этого не скроешь.