— Так почему же?
— Там, в Буэнос-Айресе, я наблюдал за вами, господин Спарк. Несмотря на внешнюю грубоватость, русские очень сентиментальны. Можете мне не верить, но ощущение настоящего, непридуманного, истинного у нас в крови. Так вот, наблюдая за вами, я даже не понял, а почувствовал: вы не просто увлеклись моей школьной подругой, господин Спарк. Вы влюблены в нее. Настолько, что совершили непростительную для офицера разведки ошибку — позволили своим чувствам возобладать над разумом. И тем самым подписали свой смертный приговор.
— Из вас получился бы неплохой либреттист... — Юджин устало потер веки.
— А почему «бы»? Разве в моем либретто есть изъяны?
— Изложено безупречно, ничего не скажешь. Но вы все еще не убедили меня в своей способности писать концовки. Я имею в виду хорошие концовки.
— Она уже написана, господин Спарк.
— Может, поделитесь вашим замыслом?
— Естественно, поделюсь. Иначе весь этот спектакль в борделе теряет смысл.