— Может у вас что-нибудь ещё есть, одолжите?
— Увы, только генератор, — соврал Чак. — По работе как-то нужен был, так и остался у меня.
— Вот как?
Чак твёрдо встретил его взгляд. Молчание стало неловким.
— Вот так. Если не против, мы пойдём.
Пол пожал плечами.
— Конечно, просто надеялся у кого-нибудь из соседей попросить вещи. Не пойми что творится. Видели, сколько снега выпало? Машины по крышу замело.
Снова молчание.
— Ну, удачи, — наконец сказал Чак и махнул мне, чтобы я брался со своего конца за генератор. Он взялся со своей стороны только одной рукой. — Свет, наверняка, скоро дадут, окажется, мы зря мучились.
Мы начали подъём, а Пол спустился на четвёртый этаж, открыл дверь и ушёл с лестницы. Как только мы добрались до своего этажа, Чак бросил генератор на пол.
— Ты видел его штаны?
Я покачал головой.
— Нет, что с ними?
— По колени мокрые, как и кроссовки. Значит, он выходил наружу.
— И что с того? Ну, решил выглянуть наружу.
Чак отрицательно качнул головой.
— В семь утра? Я его ни разу раньше не видел. Тони, наверное, забыл закрыть вход. И чего ради, скажи мне, он пошёл прямиком на четвёртый этаж?
— Может, ты просто не узнал соседа, — возразил я, но почувствовал, как на затылке пошевелились волосы. Чужак.
— Дальше сам дотащишь. Я пойду запру вещи в подвале.
Чак побежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, и я проводил его взглядом, пока он не исчез в темноте, а эхо его шагов не затихло в колодце лестницы. Я открыл дверь на наш этаж, наклонился, и со стоном потащил генератор.
Несмотря на ситуацию, ко всем постепенно возвращалось праздничное настроение.
Как только Чак вернулся из подвала, я пошёл к Пэм и попросил её зайти посмотреть, что с Люком. Тони спустился вниз и проверил входную дверь, оставив записку, что его можно найти на нашем этаже.
Чак установил строгое правило: только нашим семьям и Тони разрешено входить в его квартиру. Он сделал исключение для Пэм, и после недолгих уговоров, для её мужа, Рори.
Керосиновый обогреватель быстро нагрел квартиру, и мы разбудили Лорен и Люка, чтобы отвести их в свободную комнату в квартире Чака.
После короткого осмотра, Пэм заверила нас, что у Люка нет симптомов птичьего гриппа, на её взгляд, по крайней мере, и помимо того, лихорадка подходила к концу. У него по-прежнему была высокая температура — тридцать восемь и девять, но он шёл на поправку, и Пэм пообещала присматривать за ним.
Она всю ночь провела в донорском пункте Красного креста. Он превратился в пункт экстренной помощи, но, несмотря на множество добровольцев-медиков, они едва справлялись с количеством пациентов, сообщавших о симптомах гриппа.
Один из врачей работал прежде в Центре контроля заболеваний и проводил исследования птичьего гриппа. Пэм детально его обо всём расспросила, и он признался, что явно что-то не сходится: инкубационный период, распространение вируса, симптомы.
Всё указывало на то, что это была ложная, возможно даже, заведомо ложная тревога.
Наша встреча с незнакомцем быстро забылась, и Чак решил открыть бутылку шампанского и угостить всех «Мимозами».
— Канун Рождества, — сказал он вместо тоста. — В этом году будет белое Рождество, — добавил он, бросив взгляд на бушующий шторм за окном.
Мы невольно рассмеялись.
Мы собрались большой компанией в тёплой и уютной комнате и распаковывали запасы Чака, словно устроили привал в походе. Страх растворился без следа. У моего малыша была высокая температура, но я чувствовал такое облегчение, узнав, что это обычная простуда, что был невероятно рад, возможно, даже слишком.
Фоном работало радио. Диктор перечислял закрытые магистрали: девяносто пятая, девяносто восьмая, трасса на Нью-Джерси; ещё больше районов остались без электричества, по подсчётам около десяти миллионов домов по всему Северо-восточному побережью. Метро было закрыто.
Сообщили, что после одного отказа в системе питания последовала цепная реакция, — подобное уже случалось пару лет назад, — но на этот раз из-за метели ситуация была куда хуже.
Голос диктора на радио был ниточкой, связывавшей нас с окружающим миром. Казалось, что всё как обычно, и это очередная катастрофа, после которой Нью-Йорк как всегда оправится и вернётся к жизни. Новости о вспышке гриппа подтверждали наши догадки — Центр не мог подтвердить ни одного случая заражения, но источник сообщения так и не был установлен.
В приподнятом настроении — спасибо «Мимозе» Чака — я зашёл в гости к Бородиным. Дочь Ирины и её родные, жившие в соседнем здании, уехали из города на праздники, поэтому супружеская чета осталась одна. По радио просили позаботиться о пожилых, но я был уверен, что у Бородиных всё в порядке.