Мы молча уставились друг на друга.
– Я поеду на собеседование.
– И все, обсуждение закончено? – Мое сердце заколотилось. – Почему? Что происходит?
– Я только что сказала почему.
Мы с упреком посмотрели друг на друга. Люк заерзал на стульчике.
Лорен вздохнула и ссутулилась.
– Ну, не знаю… Я запуталась, понимаешь? Не хочу сейчас об этом говорить.
Я расслабился, и мой пульс начал постепенно успокаиваться.
Лорен посмотрела на меня.
– Я обедаю с Ричардом. У него есть какие-то идеи для меня.
Мое сердце снова забилось, а щеки вспыхнули.
– Кажется, он бьет Сару.
Она бросила на меня сердитый взгляд.
– Зачем ты так говоришь?
– Видела ее руки на барбекю? Она их закрывала. Я видел синяки.
Лорен фыркнула.
– Ты ревнуешь. Не смеши меня.
– К чему я должен ревновать? – раздраженно бросил я.
Люк заплакал.
– Не задавай дурацких вопросов, ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, – пренебрежительно сказала Лорен. – Мне пора одеваться.
Не обращая на меня внимания, она поцеловала Люка. «Прости, я не хотела кричать. Я люблю тебя», – шепнула она ему. Затем, злобно глянув на меня, отправилась в спальню и хлопнула дверью.
Вздохнув, я взял Люка на руки и погладил его по спине.
– Почему она вышла за меня, а, Люк? – прошептал я и сам же ответил на вопрос. – Ах да, у нас же родился ты – верно, крепыш?
Он еще пару раз всхлипнул и успокоился.
– Ну ладно, идем в гости к Элларозе и тете Сьюзи.
8 декабря
– Сколько их там?
– Пятьдесят. И это только вода.
– Ты шутишь. У меня полчаса, а потом я должен быть наверху, встречать няню.
Чак пожал плечами.
– Я позвоню Сьюзи, она присмотрит за Люком.
– Супер, – с сарказмом отозвался я, с трудом спускаясь по лестнице с двумя бутылками воды по четыре галлона каждая. – Значит, ты каждый месяц платишь пятьсот долларов за хранение двухсот галлонов воды?
Чак владел несколькими ресторанами в стиле «кейджун» в Манхэттене, и я думал, что он хранит все эти штуки в одном из них, – но, по его словам, он хотел, чтобы все было под рукой. «Настоящий специалист по выживанию должен быть осторожным», – любил повторять он. В чем-то он решительно отличался от коренных ньюйоркцев.
Его семья жила чуть южнее линии Мэйсона-Диксона. Он был единственным ребенком в семье, родители погибли в автомобильной аварии вскоре после того, как он окончил колледж. Так что когда Чак познакомился со Сьюзи, они решили начать жизнь с чистого листа и переехали в Нью-Йорк. Моя мать скончалась, когда я учился в колледже, а отца я почти не знал. Он бросил нас, когда я был еще маленьким, так что меня фактически воспитывали братья.
Прошлое помогло нам с Чаком сродниться.
– Примерно так, – рассмеялся Чак. – И еще повезло, что у меня есть этот лишний шкаф. – Он посмотрел, как я с трудом преодолеваю последние ступеньки, и фыркнул. – Почаще ходи в тренажерный зал, друг мой.
Если остальной комплекс был удивительно красивым и поддерживался в отличном состоянии – японские сады рядом с «качалкой» и спа, искусственный водопад во внутреннем дворике, круглосуточная охрана, – то подвал отличался исключительной функциональностью. После лестницы из полированного дуба начинался грубый бетонный пол, освещенный голыми лампочками. Наверное, подвалом не занимались потому, что туда, в общем, никто не ходил.
То есть никто, кроме Чака.
Я без энтузиазма посмеялся над его подколкой, но на самом деле почти его не слушал, думая только о Лорен. Когда мы с ней познакомились в Гарварде, мне казалось, что наши возможности безграничны, однако сейчас они стали исчезать.
Сегодня она отправилась в Бостон на собеседования и вечер проведет там, с родителями. Утром Люк пошел в сад; найти для него няню я не смог, поэтому приехал с работы пораньше. Мы с Лорен несколько раз разговаривали на повышенных тонах насчет собеседований, но дело было не только в этом.
Она что-то недоговаривает.
В конце коридора я остановился и локтем открыл дверь шкафа Чака, затем, крякнув, поднял две бутылки с водой и положил их на груду других таких же.
– Пакуй плотнее, – сказал Чак. Он поставил свои бутылки, и мы пошли за новыми. – Читал, что сегодня выложил «Викиликс»? Планы Пентагона по бомбардировке Пекина.
Я пожал плечами и вспомнил тот день, когда впервые увидел Лорен в университетском городке Гарварда – она, смеясь, шла вместе с друзьями мимо домов из красного кирпича. Я тогда только начал обучение по программе MBA – на средства, полученные от продажи своей доли в медиастартапе, а она поступила на юридический. Мы оба претворяли в жизнь свои мечты, чтобы сделать мир лучше.
– Пресса подняла шум, – Чак продолжил говорить о той утечке данных из Пентагона, – хотя, по-моему, это все ерунда. Просто учебный сценарий.
– Угу, – буркнул я, не в силах думать ни о чем, кроме Лорен. Вскоре после нашего знакомства оживленные дискуссии в барах на Гарвард-сквер сменились ночами, полными страсти. Я был первым в своей семье, кто поступил не то что в Гарвард, а вообще в университет, и я знал, что Лорен из богатого аристократического рода, но в то время мне казалось, что это не важно. В конце концов, мы жили в Америке, и звезда моя восходила. Лорен хотела вырваться из тесных рамок, которые установили для нее родные, а мне нужна была только она.
Вскоре после вручения дипломов мы поженились и сбежали в Нью-Йорк. Ее отцу это не очень сильно понравилось. Довольно скоро Лорен забеременела – по счастливой случайности, однако эта случайность перевернула всю нашу жизнь.
– Ты не слышал ни единого слова, да?
Мы с Чаком уже вышли из дома и сейчас стояли на тротуаре Двадцать четвертой улицы. Шел дождь, и ледяное серое небо прекрасно соответствовало моему настроению. Еще неделю назад стояла теплая погода, затем температура резко упала.
Этот отрезок Двадцать четвертой скорее походил на переулок; ряды припаркованных машин, зарешеченные окна полуподвальных этажей. Издали доносились гудки автомобилей, едущих по Девятой авеню.
Рядом с нашим зданием находилось что-то вроде мастерской по ремонту такси. Под ее грязным навесом стояла компания мужчин, они курили и смеялись. Чак договорился, чтобы воду доставляли в этот гараж.
– Все нормально? – Чак легко хлопнул меня по спине.
Мы пробрались мимо таксистов и механиков к стене, у которой стоял поддон, и взяли новые бутыли с водой.
– Извини, – сказал я после паузы. – Мы с Лорен…
– Да, Сьюзи мне рассказывала. Значит, она поехала в Бостон на собеседование?
Я кивнул.
– Мы живем в кондоминиуме за миллион долларов, но ей этого мало. А я вырос в Питтсбурге и о таком даже не мечтал. – Я был младшим партнером в венчурном фонде, который специализировался на соцсетях, и эта квартира едва ли была мне по карману. С другой стороны, я считал, что не могу позволить себе что-то более дешевое.
– Она тоже не мечтала о доме всегоза миллион долларов. – Он рассмеялся. – Ты же знал, на что идешь.
– А когда я на работе, она все время с Ричардом.
Чак остановился и поставил бутыли на землю.
– Ну-ка, прекрати. Да, он урод, согласен, однако Лорен совсем не такая.
Когда мы добрались до черного хода, Чак попробовал открыть дверь с помощью пропуска, но после двух неудачных попыток стал нашаривать в карманах ключи.
– Эта фигня работает через раз, – пробурчал Чак вполголоса и, открыв дверь, повернулся ко мне. – Не дави на нее, дай ей время во всем разобраться. Для женщин тридцатник – это очень серьезно.
Я прошел вперед, пока он держал дверь.
– Наверное, ты прав. Так о чем мы говорили?
– О новостях. В Китае полный бардак. Ты что, не смотрел? Снова жгут флаги у посольств, грабят американские магазины. «FedEx» говорит, что приостанавливает операции в Китае, даже вакцины от птичьего гриппа не будет доставлять. А группа хакеров «Анонимус» пригрозила нанести ответный удар.