— Мне сначала об Мэдоу, или о Лорде рассказать.
— Давай сначала о лорде. — сказал кэп.
История такова. Четыреста лет назад. В городе родился необычный мальчишка. К нему в слуги и приписали Ни.
Она служила ему честно около тридцати лет. До тех пор, пока паренек не вырос, и не стал на каждом углу кричать, что наш мир — иллюзия.
Его пытались вылечить, отправляли в разные больницы, собирали со всех мест лучших докторов. Ведь этот мужчина должен был вскоре взойти на престол.
Но ему никто не смог помочь. И в возрасте тридцати трех лет он умер, так и не излечившись.
К всеобщему сожалению, на земле он оставил своего сына, родившегося от инцеста. Родители назвали его Адамом. С ранних лет Адам был умственно отсталым, и единственным наследником, и не мог править.
Но зато, он проявлял такие магические способности, которые до этого даже и дед, что всю жизнь изучал магию не в состоянии был с ним тягаться.
В порыве ярости в семилетнем возрасте он уничтожил целый остров. В итоге поездка, целью которой была помощь жителям, увенчалась полным провалом.
Вспыхнула война. Авантюристы почти полностью захватили власть, но в последний момент объявились семь мечников, которые выковали из стали, что была закалена взрывом острова, себе оружия. И сокрушили они всех.
Регентов стал старший из мечников. Спустя столетия власть переходила от того, кто владел данными мечами. Так и появилась наша система наследников лорда.
— Да, а не могла бы ты рассказать о нынешнем, Нинэль?
— Я о нем ничего не знаю. Так, как больше трехсот лет была запечатана.
— А с чего бы ты Оклава звала первыми своими словами?
А теперь и о нем. Оклав — это внук одного из авантюристов. Он вновь собрал армию, но потерпел поражение.
Него не смогли убить ни мечом, ни наследником лорда, ни магией. Оклав заключил сделку с дьяволом.
— По крайней мере, мы все так думали. — прокомментировала Ни.
В один из дней. Оклав похитил Нинэль, и та в него влюбилась. Как мне это знакомо. В результате его запечатали, а вскоре и суккуба.
— Вот такая история.
— А как он выбрался? — спросил кэп.
— Я понятия не имею. — отвечала Ни.
— Так, мы сейчас знаем одно. Что вероятно спалили нас всех не спроста. — я выражал идею окружающим. — Кто-то мутит воду. И это может быть только один человек — Оклав Мэдоу.
Генерал возвратился в Вологду. Он направился в больницу. Его план почти достиг финишной черты. Ему всего лишь необходимо подняться на одну ступень выше. Добраться до Агапова.
И в этом ему поможет Илья Железняков, начальник охраны:
— Здравствуйте. — начал генерал. — Мы с вами не знакомы, но я о вас наслышан, Илья.
— Вы кто?
— Я из особого отдела. Расследую убийства. Мне всего лишь необходимо вас замучать пытками!
— Эм…
— Да, не беспокойтесь, это будет больно!
Генерал со все силы ударил в грудь начальнику охраны, привязал к стулу, и стал спрашивать:
— Говорят, ты входишь во влиятельную группировку! Не мог бы ты сам ее назвать?
— О чем вы?
— Ну чего, разве не можешь вспомнить? Я помогу. — генерал обхватил пальцами коленную чашечку, и вырвал ее одним резким движением.
— ААА! — заорал Железняков.
— Ну-ну, тише. Чего кричишь! Это ведь не настолько больно, как по одной штуке доставать ребра? Мм? Знает ли что-нибудь Железняков, и знает ли он хоть что-нибудь. Давайте выясним!
— Пошел ты, козел! Я тебе ничего не скажу!
— А! Так ты все-таки знаешь что-то? Круто! Мне нужна информация. — из второго колена вылетела еще одна чашечка. — Так, не надо терять сознание. — похлопал по лицу начальника охраны генерал.
— Гандон! Я не скажу! — орал Железняков.
— Какой у тебя подвешенный язык. Может мне его стоит укоротить?
Генерал указательными пальцами обеих рук вдарил по месту, где челюсть крепится к голове. Чтобы не смог он укусить ненароком.
Челюсть отпала, что-то очень сильно щелкнуло. Генерал схватил кролика за голову, отвел ее немного назад.
Глаза Железнякова выражали такой страх, который никогда еще не испытывали прежде.
— Смотри, у тебя давление поднялось? Да еще и пульс скакнул? Сейчас исправим. Я притащил тут лекарство одно. Оно тебе понравиться.
Генерал взял шприц, проверил его работу. Зафиксировал голову:
— Постарайся не отводить взгляд. — и прямо посередине глаза генерал вставил шприц, и с силой выдавил все лекарство.
Через пять минут, когда Илья пришел в сознание, то генерал спросил: