Глава 21
Софийский собор
Боуд уже около часа рассматривал фрески с изображениями Византийских митрополитов. Две группы фресок, расположенные в непосредственной близости друг от друга. Они находились практически на уровне его глаз, отчего задача, стоящая перед ним, как он считал, значительно упрощалась. Позади стояла Олеся. Она, как всегда, безмолвствовала и ничем не проявляла свой интерес к происходящему. Зато Александрова и Коэл стоявшие по обе стороны от Боуда, изо всех сил вытягивали шеи, пытаясь не упустить ни единого мгновения из происходящего. При этом лицо Боуда интересовало их гораздо больше, чем фрески. Боуд не обращал внимания на них. Его внимание полностью поглотили фрески. Он, в который раз, очень внимательно осмотрел их. Фрески изображали седовласых мужчин в широком облачении. С двух сторон каждого из них были изображены непонятные надписи. «Скорее всего, это имена митрополитов», - предположил Боуд и стал разглядывать дальше. На вороте облачения с двух сторон были изображены кресты. Правая рука почти у всех поднята и как бы благословляла. Левая рука у всех двенадцати митрополитов была согнута и скрыта под складками облачения. Видны были лишь её очертания. Но именно она держала книгу. По всей видимости, Библию. Голова каждого митрополита овеяна ореолом. Боуд заострил внимание на ореолах. «Почему все они разные? - задал себе вопрос Боуд, глядя на круги разной толщины и разного цвета. - Возможно, в зависимости от деяний и изображён ореол. В любом случае, это не совсем то, что нам нужно».
- А что нам нужно? - пробормотал он вслух. Оба профессора навострили уши. - Нам нужно нечто, что можно…сжечь, - пробормотал снова Боуд. Оба профессора вздрогнули и испуганно огляделись вокруг себя. И тут же облегчённо вздохнули. В этом уголке собора стояла полная тишина, и никого кроме них не было. Туристов больше интересовал главный зал с величественными куполами, потрясающим орнаментом, росписями и скульптурами.
Боуд в который раз едва слышно вздохнул. - Что же здесь не так? - пробормотал он под нос.
- Почему ты думаешь, что должно быть что-то не так? - шёпотом спросила у него профессор Коэл.
- Это очевидно, Энн, - не глядя на неё ответил Боуд, - ведь мы должны сжечь лишнее.
- Ты с ума сошёл, - прошипела профессор Коэл, - этот собор - мировое достояние. Ему цены нет. Не смей делать ничего такого. Или ты решил, подобно Нерону, наслаждаться своим величием, глядя на горящие ценности?
- Ты немного сгущаешь краски, Энн. Я не такой тщеславный, как твой Нерон.
- Он не мой…
- Помолчи, Энн, - попросил её Боуд, - ты мешаешь мне сосредоточиться.
- Ну, если это касается поджога…
Боуд тяжело вздохнул и, повернувшись к ней лицом, приложил палец к губам. Увидев этот жест, профессор Коэл насупилась и замолчала. Боуд кивком головы поблагодарил её и снова повернулся лицом к фрескам.
- Что же здесь лишнее? - вслух повторил он свой вопрос. Возникла пауза, после которой снова раздалось едва слышное бормотание. - Чёрт…на самом же деле всё очень просто. Надо для начала найти нечто, что есть общее у всех двенадцати митрополитов. Именно слова «найди двенадцать» только подтверждают это предположение. «Слева шесть и справа шесть» - это митрополиты, а «найди двенадцать» - это именно то, что нужно найти и сжечь. Всё просто. Итак, что же есть общее у всех, - Боуд размышлял вслух, не сводя внимательного взгляда с фресок. - Первое. Письмена…не подходит. Они все разные. Руки? Они тоже не подходят. У некоторых митрополитов они в разных положениях. Облачение? Тоже отличается. У некоторых вообще половина облачения. Вот головы у всех одинаковые. Это первый вариант. Ореолы тоже разные, хотя,…выглядят одинаково. И книга, то бишь Библия,…тоже у всех одинаковая. Оставляем эти три варианта и продолжаем рассуждать дальше. Голова может быть лишней? Понятно, что нет. Ореол? Наверняка, у кого-то да лишний. Раньше все себя изображали с ореолами. Цари и прочее. Зачем? Непонятно. Возможно, хотели показать свою близость к Богу. Так или иначе, ореол тоже лишний. Убираем. Остаётся только Библия. Библия? - Боуд с удивлением вслушался в свой голос, - что за ерунду я несу? Хотя почему ерунду? - тут же возразил себе Боуд. - Понятно, что осталась только Библия. Это понятно. Непонятно другое. Почему её надо сжечь?