III Хмель, Дым, Микрофон
- Ну, как все прошло? - спросила мисс Грин как только Кил переступил порог. - Да на тебе же лица нет! - воскликнула мисс Мэдлин, обернувшись и уставившись на лицо сына. - Да все хорошо, мам... - противился Кил, забегая по лестнице вверх. Мисс Мэдлин снова подняла трубку домашнего телефона и продолжила перетирать с кем-то тему новых «сверхэффективных» тренажеров. Кил забежал в комнату, захлопнув за собой дверь. Разорвав картонную коробку с футболками, он высыпал содержимое на кровать. Выбрав самую яркую с пистолетами, сердцами, бубнами и изображением джокера, он натянул ее на себя, затем снова пересчитал деньги, сунул их в карман, сбежал по лестнице вниз и вылетел на улицу. «Молодость, жизнь, друзья, секс и алкоголь!» - только об этом он и думал в этот момент. Ему хотелось поведать всему свету о легких деньгах, а еще хотелось сильно напиться и провести ночь в компании сногсшибательной девушки. Кил бежал что есть сил в направлении к центру. Часы показывали половину первого ночи, дождь продолжал лить с той же интенсивностью, но Кила не пугали скользкие покрытия. Он порхал бабочкой. Запыхавшись, он присел на небольшую скамью перед «Краб Пабом». Пивная занимала большую территорию, привлекая к себе внимание улицы. Жизнь внутри, по-видимому, кипела и переливалась. Оттуда звучали крики, смех смешанных компаний и музыка в стиле «Gun`s and Roses». Кил поднялся на ноги и забежал внутрь. Звуковая система заведения была устроена таким образом, что могла вскружить голову даже «трезвенникам». Кил сразу же запрыгнул за высокую стойку у бара и стал постукивать мокрыми ладонями по покрывающей барную стойку черной кожаной обивке. - Здорова, моряк! - подбежал внезапно бармен, намекая на что-то неизвестное. - Привет! - охотно прокричал Кил. - Ой, точно! - вспомнил что-то Кил, заказал себе пиво, достал из кармана мобильник и стал звонить. Гудки оставались безответными, но как только он отложил телефон, тот тут же зазвенел. Кил схватил телефон и выбежал на улицу. - Да, да! Это я, Кил... Да... Я тут подумал, может, я приглашу тебя куда-нибудь? ... Куда? - Кил бил себя по лбу, понимая, что слишком рано позвонил, не подготовившись к звонку и выпадам, если они последуют. - Да, я как раз свободна и могу составить тебе компанию, - зазвучал звонкий голос Линды Клиффорд. Кил продиктовал адрес и завершил звонок. Когда Грин зашел обратно в паб, на барной стойке его ждал бокал с игриво золотистым пивом, наполненный до краев, с белой искрящейся пенкой. Как раз звучала одна из его любимых песен в исполнении легендарной группы «The Doors». Погремушки, повешенные над дверью заведения, гремели, и гостей становилось все больше. На небольшой сцене, сделанной из какой-то металлической конструкции, стояли два гитариста и барабанщик. То и дело появлялся рыжий бородатый парень в потертых джинсах и черной футболке с изображением черепа, руки которого от запястий и до самых плеч полностью были покрыты татуировками. Его можно было бы спутать с солистом группы, если бы не сильно изношенные кеды и плоскогубцы в руках. Он ложился за колонки и перемещал микрофон, затем стал свистеть в него и бить по нему пальцем, пытаясь настроить идеальное звучание. Кил следил за бородачом так, будто ему и самому вскоре понадобится заниматься тем же самым, и он прибыл на стажировку. Вскоре бородач справился со звуком, а Кил - со вторым бокалом пива. Вслед за ним на сцене появился лысый парень, должно быть, он занимал какую-то должность в заведении либо и вовсе был хозяином. Подойдя к микрофону и предварительно также постучав по нему несколько раз пальцем, он заговорил: - Доброй ночи всем «байкерам», «клабберам» и любителям качественной музыки! Толпа заметно оживилась и сопроводила приветствие «владельца» овациями. - Да и к черту все приветствия, - продолжил он. - Вы ведь не меня пришли слушать, ведь так?! - Нееет! - закричала толпа в ответ. - Так поприветствуем молодую банду из Дакоты. Леди и джентльмены, попрошу любить и жаловать! Молодая и перспективная... Группа «Bloody Monday». Мужичок миновал три ступеньки у сцены тремя прыжками и опустился на деревянный пол в два прыжка. Кил в это время разглядывал приглянувшийся ему декор, покрывающий потолок заведения. Симметрично расставленные наконечники, как острые копья, напомнили Килу об эпизоде из фильма «Коллекционер», где похожие наконечники постепенно стали смыкать площадь танцпола, заводя толпу в неизбежный железный капкан. Тут неизвестно откуда появились ребята в черных нарядах и с вымазанными тушью лицами - участники группы «Долбаного понедельника» - и запрыгнули на сцену. Спустя каких-то несколько минут они уже вовсю напевали свои песни типа «Оставь меня в покое, и туши ты свою траву, я твоя мамба... Черная мамба». Электрогитара жила своей жизнью, ударник не щадил своих барабанов, а Кил внимательно разглядывал содержание третьего бокала с темным пивом. Взяв с барной стойки лист бумаги, Кил вынул из кармана карандаш и стал рисовать. С самого детства Кил рисовал именно это - один круг с двумя смежными кругами поменьше. Кил подкрасил там, где надо, изобразил глаза, широкую улыбку, и на бумажке появилась рожица Микки Мауса. Это был один единственный неизменный рисунок, который ступал с Килом по жизни бок-о-бок. Сотни таких Микки Маусов красовались у него в школьных тетрадях, в записных книжках и везде, где только можно. В некоторых случаях на лист бумаги Кил помещал сразу десяток таких «мышат». Линда должна была появиться с минуты на минуту. Так и оказалось. Только локти Кила заскользили вперед, а глаза сомкнулись под действием музыкального опьянения, его лицо обхватили нежные и чуть холодные ручки. Иначе и быть не могло. Обладательницей единственных хрупких женских рук, с которыми он был знаком в Джефферсон-Сити, была Линда. Кил тихонечко опустил руку на ее запястье, в его прикосновении было столько тепла, будто он боялся поранить ее своей грубой мужской конечностью. Линда покорно оп