— Я знала, что это ты прикоснулся ко мне, — пробормотала я.
Алек наклонился и потерся своим носом о мой.
— Всякий раз, когда мы в постели, и что-то касается твоего тела, девяносто девять и девять десятых процента, что это я, а не Шторм пытается облапать тебя.
Я слегка хмыкнула.
— Я никогда не могу быть уверена, несколько раз Шторм заходил в комнату и толкал меня, когда пробирался на кровать.
Алек усмехнулся.
— Избыточный вес этой немецкой овчарки не должен позволять ему проникать куда угодно. Я всерьез настроен на установку камер, чтобы посмотреть, как у него получается тайком прокрадываться сюда.
Радость наполнила меня, когда выходка Алека развеяла беспокойство и постоянно преследующий страх от моего кошмара.
Я ухмыльнулась.
— Он ниндзя-пес.
Мое новое кодовое имя Шторма повеселило Алека.
— Ниндзя-пес, да ладно. Скорее, подозревающий пес. Клянусь, он был человеком в прошлой жизни.
Я рассмеялась, прикрыв рукой рот, чтобы быть тише.
— Почему ты притихла? — спросил Алек. — Здесь только мы.
Я кивнула в сторону коридора.
— Шторм спит.
Алек ненавидел, когда я была тихой в нашей спальне.
Он застонал.
— Мужчина не должен беспокоиться о том, почему его женщина тихая в спальне, он должен беспокоиться, если она не достаточно громкая.
Я улыбнулась, сохраняя тишину.
— Ты собираешься раздвинуть ноги и отдать себя мне… или ты заставишь меня умолять?
Я притворилась, что обдумываю это.
— Давай же, котенок, Бог знает сколько у нас осталось, прежде чем появятся дети и секс останется ничем иным, как приятным воспоминанием в глубинах моей памяти.
Я прикусила нижнюю губу, когда потянулась и положила руку на бицепс Алека. Пробежалась ею вверх по его плечу, затем провела по его затылку и притянула к себе.
Легонько поцеловала его и шепотом пробормотала:
— Как думаешь, ты сможешь заставить меня кричать, Плейбой?
— Я, бл*дь, знаю, что смогу, — прорычал Алек.
Затем, словно по щелчку пальцев, он оказался между моих ног.
Я облизнула губы и приподняла бедра, чтобы Алек мог стянуть белье с моего тела.
— Я не понимаю, почему ты удосужилась надеть их в постель, — пробормотал Алек, швырнув мои трусики через плечо.
Я избавилась от майки и отбросила ее. Голая и широко раскинувшая ноги, в ожидании Алека. Он потянулся и щелкнул лампой на прикроватной тумбочке, чтобы увидеть меня. На мгновение прищурился, а когда смог ясно видеть меня, в его больших голубых глазах отразилась улыбка.
— Вот мой милый котенок.
Я покраснела.
Затем Алек немного откатился назад и опустил голову на мою складку — он же мой живот.
Я застонала, когда он оставил поцелуй над моим пупком.
— Почему ты всегда сначала целуешь мой живот? Единственная часть моего тела, которую я ненавижу, и ты…
— Показываю тебе, что я люблю его таким, какой он есть.
Молчание.
Черт бы его побрал за то, что он такой чертовски милый.
— Он толстый. Я толстая.
Алек посмотрел на меня огорченным взглядом, затем поднялся вдоль моего тела, пока не оперся на локти, нависая надо мной.
— Мы снова собираемся говорить об этом?
Да.
Я пожала плечами.
— Я набрала вес с тех пор, как мы начали встречаться, не пытайся сказать мне, что я не стала больше. Я знаю, что поправилась, моя любимая пара джинсов, которые больше не застегиваются — явный признак.
Алек наклонился и потерся своим носом о мой.
— Ты не толстая, ты набрала небольшой вес, но недостаточный, чтобы даже приблизиться к жирной. Ты выглядишь здоровой.
Я посмеялась и сжала свой живот.
— Объяснишь это?
Алек посмотрел вниз и закатил глаза.
— Это просто избыток кожи с тех пор, когда ты несколько лет назад была тяжелее. Не у всех кожа приходит в норму, когда они худеют, понимаешь?
Расскажи мне об этом.
Я проворчала:
— Да, я знаю.
У меня имеется складка, доказывающая, насколько хорошо я это знаю.
Алек поцеловал меня в лоб.
— Ты прекрасна внутри и снаружи, с твоим бугорком или без него…
— Складкой, — поправила я.
Алек фыркнул.
— С твоей складкой или без нее.
Я нахмурила брови.
— Ты говоришь так, пока мимо не пройдет идеально стройная женщина или мужчина, и ты удивишься, почему ты не с ним или с ней, а со мной, толстушкой.