— Как-то слишком много ты знаешь.
— Ты забыл, с кем я работаю? Прошу, давай относиться более серьезно происходящему, и ты, наконец, включишь голову! Не заставляй меня жалеть о том, что я тебе помогаю.
— Хорошо, я залягу на дно.
— Отлично!
И вот он, тот самый момент, к которому готовился Кай. Не то чтобы он ждал именно звонка Кипита, но чего-то подобного. В новостях что проскочит, или он заметит слежку за собой, может, за ним придут копы и попросят проследовать за ними в отделение. Он представлял много разных событий: и те, где к нему в квартиру вламывается вооруженный до зубов отряд (может, с парой полицейских он бы и справился, но со спецназом — уже маловероятно).
Может, ему стоило сразу сбежать сразу после случая в храме? Но это только усугубило бы подозрения. Его резкое исчезновение именно в день преступления только привлекло бы внимание. Сейчас, спустя неделю, у него есть хоть какое-то алиби. Многие видели его недавно в зале, он был в пиццерии с дядей. Вряд ли человек после массового убийства на следующий же день вернется к обычной жизни? Конечно, в его логике были дыры, шероховатости в суждениях. Хотя... Если бы доказательства были железными, его бы уже арестовали.
Теперь он мог собраться и сбежать из дома, оставив записку с каким-то бредом — мол, хочет пропасть, покончить с собой или отправился «путешествовать». Собрав рюкзак и спортивную сумку со всеми необходимыми вещами (не забыв про ноутбук), он включил телевизор погромче и покинул квартиру. Идея с телевизором была в том, чтобы как можно дольше казалось, будто дома кто-то есть. Это должно было запутать преследователей.
Кай машинально пересчитал деньги, доставая купюры из кармана в восьмой раз за вечер - восемь аркан, последние восемь.
Он выбрал ночные автобусы - медленные, пустые, с водителями, которые смотрят сквозь пассажиров. Три пересадки, пять изменений маршрута, два круга по спальным районам - отработанная схема. В салоне пахло дезинфекцией и сырой одеждой. На сиденьях то тут, то там виднелись тёмные пятна, а потёртый пластик кресел хранил следы чьих-то ножей. Последний автобус был старым, с дребезжащими стёклами и треснувшим табло маршрута. Он шёл за город, к тем местам, где асфальт сменяется гравием, а фонари горят через один. Кай занял место у окна, прижав сумку с ноутбуком к груди.
Ночь сгустилась до черноты. Холодный, леденящий дождь стучал по крыше неровной дробью, иногда сменяясь мокрым снегом, который тут же таял на грязном стекле. Отражение в окне было размытым - бледное лицо, тёмные круги под глазами, маленький след от недавнего ожога на скуле, видимо он не заметил его после битвы с монахами. Арканопалис за окном казался вымершим. Многоэтажки стояли как надгробия, лишь в редких окнах мерцал синеватый свет телевизоров. Улицы пересекали одинокие фигуры - сгорбленный старик с тележкой, пьяница, шатающийся от стены к стене, пара подростков, прячущих что-то в рукава.
Автобус вздрогнул на выбоине, и Кай невольно сжал кулаки. Вот он - редкий момент, когда город затихал. Ни пробок, ни рёва моторов, только шум дождя и скрип тормозов на повороте. Если бы не множества проблем, обстановка могла показаться довольно приятной. Впереди мелькнул знакомый поворот. Ещё минут десять - и остановка около широкой поляны с множеством витиеватых протоптанных дорожек. Отсюда - два километра пешком. Автобус резко затормозил, и Кай увидел в луже отражение неоновой вывески. На мгновение показалось, что это светят фары погони. Но нет - просто реклама, единственная новая и яркая деталь старого автобуса. "Как будто весь город смотрит мне вслед", - мелькнула мысль. Он поправил капюшон и приготовился к выходу.
Глава 24, Внутряк, кровавой поступью
На следующий день после бойни в храме, за несколько дней до побега Кая.
Мэлк с горящими синевой глазами наблюдал, как проекция повторяет все действия, совершенные в храме в момент преступления. Выстрелы, борьба, магия — все это воплощено из иллюзорного заклинания. Образы в доскональной точности имитируют своих хозяев. Временами происходили "разрывы", когда проекции приходилось повторять слишком много действий или если детектив уставал поддерживать контроль.
Вокруг собрались полицейские и другие следователи, наблюдающие за происходящим; рядом стоял Эрик.
Когда Мэлк закончил, оставшись практически без сил из-за такой тяжелой нагрузки, он потер глаза и закапал их. Уставшим взглядом он осмотрел всех присутствующих. Вокруг — одно недоумение на лицах.