Новый же тридцать седьмой год отмечали всем испанским управлением НКВД. Столовая отеля снова стала похожа на ресторан, на его сцене, где до войны выступали развлекавшие посетителей музыканты, была установлена трибуна. Какое же празднование без торжественных речей? Впрочем, к официальной части руководство НКВД подошло без фанатизма, ограничившись краткими выступлениями главы управления Артузова, парторга Котова и комсорга Борисова. На этом формальная часть завершилась и начался собственно праздник.
Максим, непривычный к большим компаниям, поначалу чувствовал себя неловко, но постепенно втянулся, а в конце концов даже пригласил Грету на танец, чего та, похоже, никак не ожидала. После своего возвращения из госпиталя Шнайдер пребывала в задумчивости и вела себя с Максимом несколько более отстраненно, чем раньше, то ли из-за произошедшего между ними откровенного разговора, то ли из-за его романа с Киу.
Максиму подумалось было, что Грета сама имела на него виды, а отстранялась потому, что не хотела мешать отношениям своих друзей, но до сегодняшнего момента он эту мысль серьезно не рассматривал, не считая себя покорителем женских сердец, в которого влюбляются все окружающие его девушки. Но счастливый блеск глаз Греты во время их танца, а также то, что она отказывала всем, приглашавшим ее на танцевать, кроме него, заставили его по-новому взглянуть на эту идею. Как бы то ни было, напряженность между Максимом и Гретой была сломана.
Не захотев праздновать до упора, Максим с девочками вернулись в номер. Грета и Киу удалились в свою спальню и еще долго о чем-то там шушукались, Максим же еще долго лежал в кровати и не мог заснуть, размышляя о своем отношении к окружавшим его девушкам и о том, что он будет делать, если окажется, что они обе в него влюбились? Не придя к каким-то конкретным выводам, Максим решил, что подумает об этом позже и, наконец, уснул.
Два месяца спустя...
1 марта 1937 года. 12:00.
Мадрид.
На превращение Мадридского ополчения в подобие регулярной армии у комдива Штерна и генерала Миахи ушло три месяца. За это время ополченцев прогнали через учебные лагеря, наскоро обучив их обращению с винтовками Мосина, ручными пулеметами ДП и станковыми пулеметами Максима. Были сформированы и артиллерийские батареи из семидесятишестимиллиметровых пушек старого, еще царского образца, расчеты которых состояли из советских командиров и наводчиков и местного рядового состава.
Разумеется, переподготовку проходили далеко не все сорок тысяч ополченцев, имевшиеся в Мадриде на момент прибытия советской добровольческой бригады. В первую очередь были исключены все женщины, которые могли принести больше пользы, работая в тылу, еще часть отсеялась в процессе обучения. Остальных, прошедших обучение до конца, хватило, чтобы сформировать одну полнокровную дивизию численностью в восемнадцать тысяч человек, и по одному отдельному пехотному и артиллерийскому полку. Комплектовались новые части по штатам республиканской армии, которые хоть и уступали новым советским, зато были знакомы и понятны испанским офицерам.
Главной проблемой новообразованных частей была низкая дисциплина, характерная для испанских войск в целом. В данном же случае, общеиспанское разгильдяйство усугублялось еще и политическими конфликтами между коммунистами, социал-демократами и анархистами, составлявшими основную часть солдат. Сгладить ситуацию помогли новая военная форма, которую генерал Миаха смог добыть с мобилизационных складов, располагавшихся на подконтрольных Республике территориях, и запрет на ношение любых знаков различия, кроме общеармейских. После этого новоиспеченные солдаты стали, наконец, напоминать регулярную армию.
Все то время, что длилось переобучение ополченцев регулярные силы, оборона Мадрида лежала в основном на плечах советской бригады. Значительное превосходство в танках и артиллерии вкупе с регулярными поставками боеприпасов позволяли бригаде удерживать столицу с минимальными потерями. Значительный вклад в оборону внесли и советские летчики, на своих И-15 и И-16 не подпускавшие к Мадриду вражеские бомбардировщики.
Все это время рота пешей разведки, усиленная отрядами ополченцев, вела наблюдение за университетским городком, планомерно изучая оборонительные рубежи националистов. Территория городка некрасивым выступом вдавалась в линию центрального фронта и его необходимо было срезать. Вот только сил для решительного штурма пока было недостаточно. Нужно было дождаться, переподготовки ополченцев и прибытия подкреплений.
В январе из СССР была доставлена рота средних танков Т-28А, укомплектованная по новым советским штатам и состоявшая из тринадцати машин. Командовать ротой предстояло майору Полю Арману, советскому военному советнику, известному в Испании под оперативным псевдонимом «майор Грейзе».Арман уже успел отличиться в бою у населенного пункта Сесения, где лично уничтожил три танка противника и стал первым советским танкистом, получившим звание Героя Советского Союза.
Новые танки были доставлены на территорию учебно-тренировочной базы в городе Арчена, что в провинции Мурсия, где майор Арман занялся дополнительным обучением экипажей, которые, хоть и состояли из опытных танкистов, отлично знавших матчасть и прекрасно умевших управлять своими танками, не были знакомы со спецификой испанского театра военных действий. Плюс, Арману нужно было сработаться со своими подчиненными.
В течении месяца Арман гонял своих танкистов до седьмого пота, пока не пришел приказ о передислокации. Арману, конечно, хотелось потратить на подготовку экипажей еще пару недель, но сроки откровенно поджимали. Поэтому восемнадцатого февраля танки были погружены на железнодорожные платформы и с соблюдением всех мер секретности доставлены в предместье Мадрида Карабанчель, где и принялись ожидать своего часа.
Примерно в это же время с очередным конвоем в Мадрид прибыли и присланные Ворошиловым две штурмовые роты, сформированные в соответствии с рекомендациями Григория Михайловича Штерна, которые тот сразу же начал встраивать в боевое расписание. А первого марта состоялся торжественный смотр новообразованных частей республиканской армии.
Больше тянуть было нельзя. Комдив Штерн и генерал Миаха, опираясь на самые свежие данные об обороне противника, приступили к подготовке штурма университетского городка. Освобождение Мадрида вступило в финальную фазу.
3 марта 1937 года. 07:43.
Мадрид, Каса-де-Кампо.
Университетский городок располагался на окраине Мадрида к западу от исторического центра города. Строительство его началось совсем недавно, в тысяча девятьсот двадцать девятом году и было далеко от завершения. К лету тридцать шестого года были сданы в эксплуатацию здания четырех факультетов: медицинского, фармацевтического, философского и естественных наук, архитектурный, ветеринарный и аграрный же факультеты находились в процессе постройки.
Вокруг зданий факультетов располагались библиотека, студенческие общежития, и недостроенное здание клинической больницы святого Карлоса, в котором, по замыслу строителей должны будут проходить стажировку студенты медицинского факультета. Юго-западнее, на другом берегу реки Мансанарес, располагался обширный парк Каса-де-Кампо, по которому проходила линия фронта.
Наступление началось утром третьего марта. Едва только над Мадридом забрезжил рассвет, как взревели моторы средних танков, расквартированных в предместье Карабанчель. Лязгая гусеницами и фыркая выхлопными газами, машины двинулись на северо-запад в направлении парка Каса-де-Кампо.
Оставалось только гадать, что испытывали солдаты националистов, встретив советские Т-28А. Если уж устаревшие легкие танки Т-26, на равных сражавшиеся с итальянскими танкетками и немецкими «Панцерами», вызывали у националистов серьезные опасения, то знакомство с огромными двадцатипятитонными монстрами, вооруженными, к тому же, семидесятишестимиллиметровыми пушками, должно было вселять в их сердца самый настоящий ужас!