- Sie können einfach Greta, - чуть улыбнувшись, произнесла Шнайдер. - Und du sprichst gut Deutsch, Maxim! Wenn ich nicht wüsste, wer du bist, würde ich denken, dass du aus Brandenburg kommst.[5]
- Danke schön, Greta! - улыбнулся в ответ Максим. - Und woher kommst du?[6]
- Ich komme aus Hannover,[7] - кратко ответила Шнайдер.
- Простите, а можно так, чтобы я тоже понимала? - возмутилась Линь. - А то я из вашего разговора только имена и разобрала!
- Ой, прости, Киу! - улыбнулась Шнайдер, перейдя на русский, бывший у девушек чем-то вроде языка международного общения. - Не так часто мне удается поговорить с кем-то на родном языке, вот я и увлеклась…
- Ты мне это говоришь? Немецкий в Советском Союзе хоть кто-то знает, а вот с китайским просто беда! - вздохнула Киу. - Максим, а ты, случайно, китайского не знаешь?
- К сожалению, нет, - покачал головой Максим. - Чего не знаю, того не знаю.
- Очень жаль, - вздохнула Киу.
Так, потихоньку и разговорились. Девушки, явно бывшие подругами, потихоньку «прощупывали» Максима, а тот, в свою очередь, пытался понять, кого же ему навязал Сергей Миронович.
Белову было очень интересно, каким образом немка и китаянка оказались в СССР, да еще и на службе в НКВД, но спрашивать об этом он не спешил, понимая, что причины могут оказаться глубоко личными. Он, конечно, мог бы и надавить, пользуясь тем, что он был старше их по званию, но после этого ни о каком доверии не могло бы быть и речи.
Максима же подобный вариант не устраивал. Как и любой восемнадцатилетний парень, он жаждал женского внимания, но, в силу обстоятельств, был такового практически лишен. Более того, он прекрасно понимал, что, при окружающей его жизнь секретности, подобное состояние дел будет продолжаться и дальше. А тут, не просто красивые девушки, а еще и коллеги, с которыми можно быть откровенными и не скрывать своего происхождения!
Интерес подогревал еще и тот факт, что большинство девушек в тридцать шестом году имели рост около ста пятидесяти семи сантиметров, то есть были на полторы головы ниже Максима, к восемнадцати годам вымахавшего аж до ста восьмидесяти восьми сантиметров, отчего воспринимались им практически как дети. Киу и Грета же если и уступали Максиму ростом, то на считанные сантиметры, то есть, представляли из себя именно тот типаж девушек, который особенно интересовал Максима.
«Вот интересно, Сергей Миронович сам догадался, что мне особенно нравятся высокие девушки, или подсказал кто? - подумал Максим, вслед за девушками выходя из переговорной. - Скорее всего, Николай сообщил, то-то у него во время подготовки к демонстрации рожа была такая загадочная!»
Покинув переговорную, Максим и девушки разошлись, чтобы переодеться в гражданское и через час встретиться в Александровском саду возле Кремля и продолжить знакомство уже в неформальной обстановке.
6 июля 1936 года. 14:40.
Москва, Александровский сад.
За пять минут до назначенного времени Максим явился к месту встречи возле Итальянского грота в Александровском саду. Одет он был в свой любимый черный костюм, только без жилетки и галстука. Вместо кепки он носил на голове недавно купленную модную черную шляпу с узкими полями, а ногах - черные кожаные туфли. Словом, выглядел он солидно, представительно, хотя и немного мрачновато. Но самому Максиму нравилось.
Пару минут спустя появились и его спутницы. Хотя и принято было во все времена, чтобы женщина являлась на свидание с небольшим опозданием, Линь и Шнайдер, будучи не только женщинами, но и сотрудницами НКВД, этой традицией решили пренебречь.
Выглядели же девушки просто потрясающе! Максим и до того отмечал красоту своих новых спутниц, но раньше она была частично скрыта военной формой, а сейчас, тогда девушки переоделись в платья, их внешность заиграла совершенно новыми красками!
Грета носила белое платье с широким кружевным воротничком. Небольшое декольте выгодно подчеркивало высокую грудь девушки, а свободный подол, прикрывавший колени, совершенно не скрывал мускулистые икры и тонкие щиколотки, обтянутые тончайшими чулками. Образ дополняли белые туфли-лодочки и аккуратный беретик, выгодно оттенявший ее светлые, почти платиновые волосы, заплетенные в тугую косу.
Довольно смелое для тридцатых годов укороченное ципао, которое носила Киу, словно было специально для того, чтобы подчеркивать ее стройную фигуру. Пошитое из ярко-красной ткани с цветочным узором, оно имело наглухо застегнутый стоячий воротник без малейшего намека на декольте, короткие, не доходящие до локтя рукава и узкий подол чуть ниже колен, снабженный высокими разрезами по бокам.