- Разумеется, - пожав плечами, ответил Максим. - Это обычный элемент политической борьбы.
- Но ведь это неправильно! - воскликнул Оруэлл. - Если так пойдет и дальше, то после победы над фашизмом нас будет ждать режим, в котором все оппозиционные партии и газеты будут запрещены, а все несогласные окажутся в тюрьме! Такой режим будет лучше, чем то, к чему ведет нас Франко, он будет настолько лучше, что за него даже будет иметь смысл сражаться! Разумеется, называться он будет иначе, ведь его установят либералы и коммунисты, но суть от этого не изменится, это все еще будет фашистский режим![2]
Чем дальше Максим слушал Оруэлла, тем труднее ему было сохранять серьезное лицо. На последней же фразе он все-таки не выдержал и рассмеялся, чем вызвал удивленные взгляды своих товарищей. Когда же, отсмеявшись, Максим перевел им слова Оруэлла, удивление на лицах Греты, Киу и Хорхе сменилось недоумением от того, как, вообще, можно было сказать что-то подобное.
- Что он только что сказал? - спросила Киу.
- Er hat überhaupt keine Grütze im Kopf![3] - согласилась Грета, после чего произнесла то же самое по-французски, специально для Оруэлла. Тот, будучи выпускником Итона, отлично знал французский и прекрасно все понял.
- Простите, мисс Шнайдер, что же я, по-вашему, сказал не так? - спросил Оруэлл, удивленный и даже обиженный ее словами.
- Максим, объясни лучше ты, - попросила Грета. - Я так точно не сформулирую.
- Ну, начнем с того, что либералы и коммунисты вместе ничего построить не смогут, поскольку они принадлежат к совершенно разным политическим течениям, - начал Белов. - Либерализм - явление строго капиталистическое, провозглашающее неприкосновенность частной собственности и свободу предпринимательства. В социальном же смысле либерализм ставит интересы отдельной личности выше интересов общества.
Коммунизм же подразумевает общественную собственность на средства производства, благодаря чему, собственно, и станет возможно социальное равенство. При столь противоположных взглядах коммунисты и либералы могут быть исключительно временными попутчиками, как сейчас, в борьбе с националистами, объединиться же и установить фашистский режим они никогда не смогут.
Меня больше пугает, что, если партии вроде ПОУМ дорвутся до власти, никакой победы не будет, как не будет и коммунистов с либералами, а будет один сплошной фашизм под управлением Франко.
- Почему вы считаете, что приход ПОУМ к власти приведет к победе Франко? - уже не так обиженно спросил Оруэлл. - Неужели вы верите слухам, утверждающим будто бы ПОУМ работает на Франко?
- Нет, таким слухам я не верю, - ответил Максим. - И дело тут даже не в их отношении к Советскому Союзу. Дело в том, что ПОУМ призывает прямо в ходе войны устроить революцию, свергнуть республиканское правительство и немедленно установить в Испании коммунистический режим. Можно как угодно относиться к правительству Ларго, но оно хоть как-то поддерживает целостность республики. Не будет его - и Франко перещелкает Каталонию, Валенсию и Мадрид поодиночке, ведь у него-то с единством все в порядке!
- Тут я вынужден с вами согласиться, - вздохнул Оруэлл. - Но, согласитесь и вы, в критике ПОУМ Советского Союза есть рациональное зерно. С приходом к власти Сталина ваша страна перешла от ленинской народной демократии к авторитарному правлению. Разве это не предательство идей революции?
- А демократия - это, вообще, удел богатых стран, вроде Соединенных Штатов Америки, - Максим отсалютовал Хемингуэю бокалом, после чего допил пиво, пока оно окончательно не стало теплым. - Нам же в наследство от Российской Империи досталась отсталая экономика, разрушенная, к тому же, восьмью годами Империалистической и Гражданской войн. Нам нужно срочно поднять нашу экономику до уровня ведущих мировых держав, а сделать это можно только при наличии твердой центральной власти. Товарищ Сталин и рад бы был ввести прямую демократию[4], но сделать это сейчас не представляется возможным. Слишком медленным тогда будет развитие страны.
- Но к чему такая спешка? - удивился Оруэлл. - Кто вам мешает развиваться медленнее, но как демократическому обществу?
- А вот за спешку мы должны поблагодарить английские и американские капиталы, которые, не жалея средств, развивают промышленность Германии. Как вы думаете, против кого они ее так активно откармливают? - ответил Максим.