Крез, однако, не поверил мне.
— И за все это время ты совсем не похудел. Царапины и укусы у тебя все свежие. Чем же ты питался в джунглях, мой юный друг?
Кажется, я успел поймать свои глаза до того, как они забегали.
— Медом диких муравьев, — пролепетал я заплетающимся от кира языком.
Крез понимающе покачал головой.
— Но муравьи не несут меда, — недоуменно пролепетала Мэя.
— Несут, еще как несут, — возразил Крез с видом отвращения и добавил в сторону, — когда выжрут столько кира.
Однако ближе к утру, когда Мэя все-таки отправилась спать, а я несколько протрезвел вследствие многократных купаний при луне, Крез принял последнюю решительную атаку на мой мозг и желудок.
Прогнав Сэю с кухни, он долго колдовал там, периодически заставляя ее принести то одну приправу, то другую.
Я догадался, что он хочет соблазнить меня чревоугодием, и предупредил о бесполезности подобных попыток, вследствие утомления моей пищеварительной системы, на что в ответ получил краткое, но выразительное фырканье.
Сначала с кухни несло запахом крови и сырого мяса. Затем потянулся дымок ароматных трав и специй. Затем я не выдержал и сам пошел туда, но был изгнан суровым Крезом.
А еще через некоторое время я увидел, как он несет поднос с расставленными на нем блюдами. Вид у него был сосредоточенный и мрачный, как будто на подносе было оружие массового поражения. Впрочем, так оно и было — это было оружие массового поражения вкусовых рецепторов, ибо я уже задыхался от слюны.
Поставив поднос на стол, Крез отстранил мою дрожащую руку и жестом фокусника достал из-под стола вспотевшую бутыль с холодным прозрачным киром.
— Ну, рассказывай, — сказал он, разливая его в бокалы.
И я не смог устоять — я рассказал. Все, как было.
На рассвете я проснулся на пляже в объятиях Сэи, и, осознав это, прогнал ее легким шлепком готовить завтрак. В голове у меня все вращалось и гудело, но, против ожиданий, ничего не просилось ни наружу, ни вспять по ленте времени. Проверив записи «черного ящика» и убедившись, что вечер ограничился пьяными излияниями и наставлениями Креза, я искупался в бодряще холодных морских волнах и по раскаленному на солнце песку направился на террасу, привлекаемый запахом горячих верченых почек.
Там уже сидели Крез с Мэей и строили планы на наше ближайшее будущее. Мэя прохладно поздоровалась со мной, я увидел, как ее глаза блеснули ревнивой злобой в сторону порхавшей вокруг Сэи, и почувствовал вину.
Решение остаться на Кинхаунте, прогнав Мэю, всплыло в моей памяти ледяным торосом, не терпящим никаких возражений. Да, Мэе, этой невинной идеалистке, было не место на этом острове порока и жарких страстей. Пусть возвращается на материк, и там ищет своего принца на белом коне.
Мэя обсуждала с Крезом вопрос, как найти гробницы, про которые я говорил, чтобы вытащить оттуда все остальное. Крез с непонятным мне энтузиазмом поддерживал эту тему. Почувствовав себя неуютно, я незаметно пересел на другой край террасы, сославшись, что мне тут ветер дует.
Оказавшиеся рядом со мной Ялов и Мукачо обсуждали газету, привезенную одним из недавних туристов.
— Какая еще монархия? — резонно возражал Ялов. — У нас тут никакой власти нет вообще, и не нужно.
— Ты неправ! — с жаром возражал Мукачо. — У нас тут бардак, а так не должно быть! Вот бы этот Дэлвис приехал сюда! Мы бы устроили ему прием!
Надо же, я думал, обо мне тут уже все знают — где же были эти двое, когда Хозяйка вслух издевалась над моим происхождением?
Вытерев пот со лба, я пересел в третье место. Но и там мне не дали покоя. Хозяйка и Уруман, владелец соседнего бара, обсуждали новость о том, что айзеры скупают рестораны на побрежье и собираются строить неподалеку свой большой окмплекс для туристов. Хозяйка думала, не продать ли свой ресторан и уехать жить в Амбросию. Когда она обратилась ко мне за советом, я не выдержал и ушел с террасы вообще, прихватив початую бутылку.
Я сидел в джунглях, отмахиваясь от цианидных комаров, и медленно потягивал ее, когда моего уха вдруг коснулось деликатное «кх-гм».
Я обернулся и увидел Аланпачуа. Он сидел рядом и смотрел на меня с видом грустного вопроса.
— О ты, чья голова пуста. Почему ты здесь, а не со своим народом?
Я отвернулся.
— Я думал, тебя убили жрецы. Уурвад догнал меня у самого края пропасти, я еле успел сбежать вниз.
Аланпачуа опустил глаза и покачал головой.