Я с сомнением глянул в сторону полосы на горизонте. Но Крез с таким важным и снисходительным видом кивнул капитану, что я не стал спорить.
— Мы прямо напротив бухты Падакау, — сказал капитан и пошел на мостик. — Бухта тихая, спокойно доплывете до берега.
Корабль начал замедлять ход. Солнце поднималось, припекая все сильнее, но оно не могло прогнать с палубы нас, охваченных нетерпеливым любопытством. Приветствуя жаркую тропическую жизнь, мы принимали правила ее игры и лишь молча вытирали со лба пот, пыхтя уизонами.
Порывы ветра волнами горячего воздуха несли нам навстречу запахи земли, цветов и сырой растительности, подогретые восходящим солнцем. Туман медленно рассеивался, открывая взгляду очертания берега.
Наконец двигатель смолк, стало слышно лишь журчание воды вдоль его бортов.
— Пора, — многозначительно посмотрел на нас капитан и посмотрел на остров.
— Пора, — изрек Крез, и я с сожалением покинул уютный шезлонг.
Облачившись в защитные комбины, мы накачали ранец Креза, превратив его в лодку, и сбросили на воду, затем спустились по канату, взялись за весла, и вдогонку нам раздались последние приветствия экипажа, капитана и его прекрасной дочери.
— В этих шлемах вы просто на космонавтов похожи, — изрек капитан, убедившись, что мы вряд ли вернемся обратно. — На берегу все просто от смеха сдохнут.
— Че? — недоуменно обернулся Крез, пораженный такой дерзостью, но капитан уже скрылся на палубе, снова застучал двигатель, буруны вспенились по бортам, «Урайна» начала разворачиваться, и только Лиана виновато улыбнулась нам обоим на прощание.
Я смотрел в ее прекрасные глаза, оборачивась назад изо всех сил, пока не заболела шея. Но и тогда я продолжал смотреть на нее.
Наконец Урайна скрылась из глаз.
— Давай греби, аристократишко, — проворчал Крез.
В косых лучах солнца, пронизывавших толщу кристально чистой воды, блестели пестрые тела разноцветных креветок, поднимавшихся ближе к поверхности, словно чтобы узнать, кто там колеблет мирную гладь стихии, и тут же, испугавшись, возвращавшихся обратно в темную глубину.
Быстрыми стайками мелькали маленькие полосатые рыбки, спасаясь от распахнутых челюстей большой серебристой рыбины. Лениво колыхались медузы. Порхали, волнообразно перебирая краями плоских тел, морские черви-лепестки. Медленно дрейфовали странные создания, похожие на тарелки с тысячью мелких ножек. Изредка появлялись большие пятнистые рыбы с выпученными глазами на стебельках, недоуменно озирали происходящее и убирались обратно в темноту. Прыжками передвигались во всех направлениях бело-красные рачки.
Я греб веслом и прислушивался к гудению внутри комбина — кажется, системы охлаждения работали исправно.
Берег медленно приближался. Я уже видел скалистые мысы по краям огромной чаши, в которую мы входили. Вскоре в однообразной темно-зеленой полосе стали различимы отдельные деревья-великаны.
Над морем летали стайки серых птиц, до корабля доносились их пронзительные крики.
— Что там говорил Арс? — вспоминал вслух Крез, кряхтя и работая веслом. — На мелководье скаты-хамелеоны и песчаные акулы, шипы-хвостоколы… что еще?
— Водные ящеры и змеи, — напомнил я, — и прочая дрянь, так что не забудь заранее приготовить игломет.
Крез перевесил оружие на грудь и подмигнул мне.
— А ты?
— А я погребу. Я же аристократ…
Внезапно послышался далекий рокот. Я оглянулся на остров — до него было еще грести и грести, а волнение усиливалось. С моря набежали низкие темные тучи, закрыв поднимавшееся солнце. Ветер задул сильнее.
— Нас относит от берега! — прокричал Крез.
Кажется, он был прав. Невесть откуда взявшееся течение несло нас в сторону левого мыса, собираясь то ли выбросить на камни, то ли унести дальше в открытый океан. Я греб изо всех сил, но никакого результата не заметил.
— Оставь! — презрительно крикнул Крез, убрал свои весла и попытался закурить уизон, но его загасило брызгами.
Волны непрерывно росли, все смелее играя лодкой и нами, и вдруг стали огромными, как слоны. Они начали швырять лодку, относя ее все дальше и пытаясь перевернуть. Вцепившись в поручни и сжав зубы, мы возносились наверх и тут же скользили вниз.
Однообразные качания мерно и тяжело отсчитывали время, как страшный маятник. На верхушке одной из них я увидел, что нас отнесло далеко в море.
Наконец волны начали наконец стихать, и я с трудом поверил своему счастью. Через несколько минут шторм прекратился, тучи рассеялись, не проронив ни капли дождя, и солнце как ни в чем не бывало приветствовало нас продолжением рассвета. За это время оно успело подняться над горизонтом.