Завершая концерт, в черном небе над нами зажглись разноцветные звезды, и с моря подул теплый бриз.
Закончив выгрызать мясо из колючих крабовых панцирей, мы раскупорили маленькую бутылочку кира. Ее хватило лишь на пару глотков каждому из нас, но этой пары нам хватило с избытком.
Крез лежал на спине и курил уизон, глядя на звезды, а я включил биосканер на полную мощность и созерцал все, что ползало и пролетало вокруг.
— Смотри, Крез. Слева от тебя. Ползет. Видишь? Такой серенький. Паук-бокоход. Хе. А знаешь, где он обитает? В лесу, под валежником!
— Под кем?! — не поверил Крез и даже приподнялся, чтобы получше рассмотреть бокохода.
— Под валежником!
— Ха-ха-ха!
Мы представляли себе валежника, хмуро лежащего в лесу, и живущих под ним пауков, и корчились от смеха.
Вскоре усталость заставила меня выключить биосканер и протяжно зевнуть. Я стал готовить себе незамысловатую постель из песка, предвкушая сладкий сон — благо что в костюме мне не нужна была ни подушка, ни спальник, ни коврик или одеяло.
Джунгли утихли, теперь был слышен шум волн со стороны моря. Далекие волны лениво выкатывались на берег.
Это продолжалось бесконечно. Тысячи лет до нас, и, наверное, тысячи лет после нас. Это одна из причин, по которой я немного обижаюсь на море, хотя и люблю его — оно вызывающе вечно, и на его фоне мы, люди, — как искры на ветру.
— Мы на Кинхаунте, Дэл, — сказал Крёз задумчивым голосом.
Я не стал возражать. Убедившись, что никто не собирается нас напасть, я застегнул шлем, положил на ранец взведенный игольник, лег и воткнул в песок кинжал, чтобы рукоять была под рукой.
Кинжал вошел в песок на палец и стукнул об твердое. Я отложил его в сторону и копнул рукой, и вытащил из песка какой-то круглый плоский предмет. В свете фонарика я увидел зеленую от времени бляшку, в центре которой извивался дракон — близнец того, который был на моей «цацке Джалана». К сожалению, я поцарапал его кинжалом. Но он был все такой древний, злой и красивый.
Счастливый, я лежал и разглядывал его в свете звезд, пока сон не сковал мои глаза.
Всю ночь биосканер попискивал сигналом «хищник», не давая мне толком уснуть. Только когда край горизонта озарился бледным светом, жизнь в джунглях перестала кипеть, и я начал засыпать.
Но с первыми же лучами солнца тишина в лесу снова нарушилась — зазвенели серебряные трели птиц. Накладываясь друг на друга, как тысяча маленьких колокольчиков, они плыли по воздуху сплошной сияющей паутиной.
Не всем, однако, дано было оценить эту красоту — неподалеку в чаще раздался вопль возмущения. Ему ответило недовольное клокотание. Вскоре эти и другие звуки, сливаясь в волны и наслаиваясь друг на друга, перешли в сплошной гул.
Я вспомнил про вечернюю находку и сунул руку в карман. Затем меня осенило, и я стал вскапывать песок вокруг.
Из палатки выскочил Крез и с подозрением посмотрел сначала на меня, потом на джунгли, но, не найдя ничего заслуживающего валения, расслабился.
— Что ты там ищешь? Съедобные корешки на завтрак? — сонно проворчал он, отчаянно зевнул и стал потягиваться, хрустя суставами. — В таком шуме не услышишь, как к тебе подкрадывается стая кобанов…
Я представил стаю кобанов, беззвучно подкрадывающихся сзади к потягивающемуся Крезу, и рассмеялся, вытаскивая из песка жирную личинку жука с палец величиной.
— Крак! — раздалось сзади, и мы одновременно вздрогнули. Улыбки исчезли с наших лиц.
— Тебе пора кормить твоего питомца, — заметил я Крезу.
— Когда это он стал моим? — ворчливо парировал он.
— Когда ты бросил ему кусок мяса!
На это ему нечего было возразить, и он поскучнел.
— Ты нашел что-нибудь?
— Пару личинок.
— Отлично. Давай завтракать.
— Завтракать? — переспросил я и саркастически расхохотался, посмотрев на извивающегося белого червя с короткими ножками. — Я еще не настолько голоден.
Крез хмыкнул.
— Просто дай мне этих личинок, землйячок. Остальное дядя Крез сделает сам.
Он взял червей, пошел к реке и закинул удочку. Мы затаили дыхание, но поплавок оставался без движения.
— Слух о вчерашней резне, видимо, уже обошел всех кинхаунтских крабов. — задумчиво произнес Крез.
— Можно достать личинок обратно, — предположил я, подумав. — Их как раз две.
Крез печально оглянулся на меня.