— Ну что?
— У нас маленький будет… — шепчет Нюша на ухо Николаю.
— Правда? — Он хватает ее в объятия, прижимает к себе.
В это время машина круто поворачивает, и их вместе, обнявшихся, — резко бросает сначала влево, потом вправо.
Чтобы оградить Нюшу от толчков, Николай ставит ее спиной к движению и прочно упирается в кабину руками.
Нюша прижимается к нему, целует в плечо.
И снова крутой поворот, но теперь падают в грузовике все, кроме Нюши и Николая, — он прочно держится за кабину, и Нюша надежно защищена его руками.
Пулеметчики и рабочие движутся к центру города. Чем дальше, тем больше народу присоединяется к демонстрации. Заводы, воинские части со знаменами, с оркестрами, с лозунгами против Временного правительства, с плакатами «Вся власть Советам!»
Г о л о с г е н е р а л а. Весть о выступлении пулеметчиков молнией разнеслась по Петрограду. Один за другим поднимались заводы, фабрики и полки. Из Кронштадта на катерах мчались на поддержку рабочим и солдатам революционные моряки. Благодаря влиянию большевиков демонстрация проходила мирно.
Грузовики, повозки, легковые автомобили с пулеметами движутся по мосту.
Плывут над головами людей полотнища с лозунгами.
…На набережной толпа обывателей. Они наблюдают за движением демонстрантов. Здесь множество воинственно настроенных буржуа, гимназистов и студентов. Появляются плакаты: «Война до полной победы!», «Да здравствует Временное правительство!»
В толпе шныряют какие-то подозрительные личности.
…Мощной волной выливается демонстрация на площадь и движется дальше, к центру.
Кирилл Бороздин поспешно поднимается по черной лестнице большого дома. Рядом с ним, по-журавлиному высоко поднимая ноги, шагает длинный, нескладный офицер.
— Разрешите представиться, — говорит он. — Ротмистр Красавин. Мой отряд уже здесь, наверху. Мне приказано поступить в ваше распоряжение, Кирилл Николаевич.
…Юнкера из отряда Бороздина тащат вверх по узкой лестнице пулеметы и ящики с пулеметными лентами.
Семен идет замыкающим.
— Востриков! — Пропустив мимо себя последних юнкеров, зовет Кирилл. — Станешь здесь, у двери. И смотри — ни одной живой души…
Семен занимает пост на лестничной площадке, у входа на чердак. Рядом окно с грязными, запыленными стеклами.
На чердаке отряд Бороздина соединяется с другим отрядом, пришедшим сюда ранее.
Кирилл расставляет людей на крыше дома и у слуховых окон чердака.
— Ты здесь? — останавливается он перед Сергеем Нащекиным. — Ты что, в отряде Красавина?
— Да. К несчастью, я здесь. К несчастью, вместе с вами, прапорщик Бороздин. Что делать — у нас общий враг. Но я хочу сказать… — понижает Сергей голос, — после того, что было в Царском, руки я больше вам не подам и не считаю вас порядочным человеком.
Короткая пауза. Кирилл овладевает собой и сухо, тоном приказа говорит:
— Прошу занять позицию у этого слухового окна. Юнкер Харитонов, к капитану, вторым номером…
С помощью юнкера Сергей устанавливает пулемет в окне — отсюда открывается вид на широкий Невский проспект. Наискосок — здание Публичной библиотеки.
— Внимание! — гулко раскатывается по чердаку команда.
Далеко внизу из-за угла показалась колонна демонстрантов. Сергей берется за ручки пулемета.
Мы снова на улице.
Обнаглевшие молодчики приказчицкого вида, студенты, гимназисты, чиновники врываются в ряды демонстрантов и пытаются захватить знамена и плакаты. Иногда им это удается, и тогда слышатся ликующие крики обывателей, но большей частью солдаты и рабочие выжимают этих личностей из своих рядов и идут дальше.
Толпа на тротуарах настроена воинственно. По адресу демонстрантов несутся ругательства. Старик Бороздин сходит на мостовую. Он обращается к обывателям:
— Господа, господа… к чему эта нетерпимость! Господа, я призываю к гражданскому миру… Господа, опомнитесь, это наши братья…
— Какие, к чертовой матери, братья, пошел с дороги… — Толстый буржуа замахивается палкой на Бороздина и вырывается вперед, к демонстрантам.
— Изменники! — кричит он им. — Предатели!..
Мы видим оскаленные зубы, трясущиеся от злобы старческие сизые щеки, грозящие кулаки. Воинственно вздрагивают перья на дамских шляпках, палки и зонтики грозно поднимаются над толпой. Кое-кто из солдат вскидывает винтовку «на руку».
— Не отвечать! Не отвечать, товарищи! — кричит с грузовика Николай Игнатьев. — Спокойствие и выдержка! Не поддавайтесь на провокацию.