— Счастливого пути, — попрощался я.
Кровь прилила к его лицу, он вдруг вытянул левую руку, схватил Джея за рубашку и притянул его к себе.
— Слушай, задница… — начал он, но в дело вмешался я.
Ребро моей ладони обрушилось на его предплечье. Размах был невелик, но многого и не требовалось, чтобы пальцы у парня слетели с рубашки Джея. Он хрюкнул и пару раз помахал рукой, сжимая и разжимая ладонь. Затем Люцио медленно повернулся ко мне.
Я взглянул на другого парня, который отлип от витрины и подошел к нам поближе.
— Эй, мистер, — сказал я. — Хватит здесь трясти мышцей. Вон отсюда и лучше тут не появляйся. Не знаю, что ты там задумал, но это теперь не пройдет.
Он посмотрел мне в лицо и выдохнул:
— Ты, сука…
От него разило чесноком. Уголки его рта, дрогнув, опустились вниз. Рванувшись ко мне, он застиг меня врасплох и еще раз ударил правой ладонью в грудь. Я отшатнулся назад, оступился, но, удержав равновесие, выпрямился в четырех-пяти шагах от Джея и Люцио. Надо было вернуть должок. Когда они вошли, я просто хотел убедить их, что ни сегодня, ни потом у них ничего не выгорит. Но теперь все изменилось. Мое сердце забарабанило в грудь, я почувствовал, как сжимаются мышцы моих рук. Но я заставил себя расслабиться и с трудом разжал кулаки. Черт возьми, парень был в себе уверен.
Другой крепыш громко рассмеялся, когда я оступился, но к нам больше не приближался. Он снова шатался у витрины, подумав, наверное, что Люцио разберется со мной без его помощи.
— Видимо, это ошибка, мистер, — с улыбкой высказал я предположение.
Люцио усмехнулся и пошел на меня, двигаясь легко и смело. Могу поспорить, он знал, как держаться. Люцио принял стойку, готовясь отразить любой мой выпад. Но я решил дождаться его действий.
Проблема большинства крутых ребят в том, что они мечтают покрепче задеть противника, чтобы он потерял интерес к жизни. Они неплохо смотрятся, когда обрабатывают легких бойцов. Сбивают джентльмена с ног, разбивают уста. Но я не дожил бы до сего дня, если бы играл в такие игры.
Люцио подошел ближе. Он не махал руками. Удерживая взгляд на моем лице, крепыш вновь протянул руку. Я догадывался, что предполагается новый толчок, так как парень уже укладывал на мою грудь ладонь и счастливо улыбался. Я его не останавливал, но едва ладонь коснулась груди, большой палец моей левой руки вжался в щель между его средним и вторым пальцем, а основной захват предназначался для его мизинца и безымянного пальца. В момент толчка я сжался, переступив на правую ногу, выдернул его ладонь вверх, на четверть повернув запястье влево. Его оба пальца начали поворачиваться в ту сторону, куда они обычно не гнулись.
Я знал, что произойдет, но для Люцио все оказалось полной неожиданностью. Прием с двумя пальцами я взял из элементарного дзюдо. Он всегда кажется какой-то ерундой, пока его к тебе не применили. Глаза Люцио расширились — его полоснула боль. Он поднял запястье, резко вздохнул, и в горле у него заклокотало. Парень вытянулся на цыпочках, слегка качнулся вперед, выкатил губы и так сильно открыл рот, что я заметил темные пломбы в зубах нижней челюсти.
Оставалось мягко потянуть и закрутить вниз его пальцы. Он сделал два семенящих шага. Я повернулся, и он закружился вокруг меня. Шагов с пятидесяти мы, наверное, смотрелись как два гомика, танцующих медленный фокстрот, но Люцио был теперь в моей власти. Он попытался достать меня левой рукой, но легкое движение свалило его на колени. Еще одно движение могло сломать ему пальцы.
Я едва удержался, чтобы не крутануть запястье и не взглянуть, как белые кости пальцев прорывают натянутую кожу. Внутри меня кипело, к тому же надо было кому-то хоть раз проучить этого паренька. Но я остановился вовремя и уменьшил давление до легкого нажима.
Люцио не мог произнести ни слова, но когда я ослабил захват, он просипел:
— Хватит. Ради Бога, хватит.
— А ты уйдешь? Ты будешь обходить это место, черт возьми?
Ответа я не уловил, даже если он и последовал. Его семенящие шаги развернули меня в вполоборота. Я так увлекся первым, что выпустил из вида второго. А вот он меня вниманием не обидел, хотя и приложил его только к моему затылку.
Когда я пришел в себя, Джей шлепал меня по лицу холодной тряпкой, и с нее стекала вода. Я лежал на спине и никак не мог сфокусировать глаза. Наконец туман передо мной превратился в потолок, я застонал и сказал все, что думал о создавшейся ситуации.
— Вот же дерьмо! Что тут происходит?
Джей с облегчением вздохнул.
— Ты был в отключке минут десять. Второй врезал тебе по голове пистолетом.
В принципе я подозревал что-то вроде этого. Ощущение в затылке было таким, что я испугался, не осталось ли на полу какой-нибудь части черепа. Я даже боялся посмотреть вниз. Но на тонком коврике маячило небольшое красное пятно, а затылок, когда я его пощупал, хотя и лип к руке, по-прежнему оставался на месте.
— Они ушли? — спросил я.
— Да. Сказали, чтобы я держал рот на замке, потом обыскали тебя и ушли.
Я заметил на полу свой бумажник, документы и раскиданную мелочь.
— Дьявол! Неужели они меня обчистили?
То, что мне проломили череп, меня уже не волновало. Я поднял бумажник и заглянул внутрь. Все осталось на месте: фотостат удостоверения детектива, водительские права, кредитные карточки и чеки. Даже триста пятьдесят долларов наличкой. Я собрал свое добро, встал на ноги и подождал, пока не утихнет головокружение.
— Какого дьявола они искали, Джей?
— Не знаю. Но они ушли сразу после этого.
Внезапно я догадался.
— Слушай. Иди домой, я загляну к тебе через час-другой, ладно? Я думаю, мне удастся убедить тебя насчет гипноза.
— Хорошо, Марк. А ты куда?
— Это просто предположение. Парни обыскали меня. Они хотели выяснить, кто я такой.
Рука метнулась к кобуре, револьвер был здесь, значит ребята удовлетворились тем, что пробили мне череп.
— Теперь надо кое-что проверить.
Джей кивнул, и я вышел. Меня по-прежнему забавлял и тревожил обыск. Может быть, Люцио и его приятель не поверили истории о новом хозяине магазина. А если поверили, может быть заинтересовались, где купчая. Я заторопился в контору.
Но время ушло. Дверь скрипела на одной петле, замок валялся на полу. Там же лежали два ящика стола и центральный блок картотеки. В остальном в конторе был абсолютный порядок. Купчая, подписанная Джеем и мной, исчезла.
Глава пятая
Несмотря на головную боль, я был в довольно хорошей форме, поэтому, покончив с обедом, кофе и сигаретой, отправился к Джею, надеясь, что при виде меня Глэдис не закатит истерику. Пробило семь часов, на улице темнело.
Глэдис открыла дверь и в упор рассматривала меня. Он не выглядела удивленной, но явно сердилась. Видимо, Джей рассказал ей о моем визите, и у нее было время поработать над своей яростью.
— Добрый вечер, миссис Вэзер, — поздоровался я.
— Идиот! — прошипела она. — И у тебя хватило наглости прийти сюда. О чем вы хотите говорить?
Я оборвал ее — тихо, но более ласково:
— Запомни, Глэдис, мы не знаем друг друга. Пусть все идет своим чередом. Но, может быть, ты впустишь меня?
— Я отправила бы тебя в ад, — проворчала она, но раскрыла дверь пошире, и я проскользнул мимо.
Знакомый запах ее тела ударил в ноздри, и на мгновение мой желудок наполнила пустота. Тем не менее я бодро вошел в гостиную. Джей отвалил порядочный кусок за свой огромный дом на площади Святого Эндрю. Два этажа и шестнадцать комнат, все обставлено со вкусом и в высшей степени изысканно. Я прошел по мягкому ковру к большому дивану и осторожно присел на краешек. Глэдис уселась на другом конце и повернулась ко мне.
— Значит, ты решил все за нас обоих? — внезапно спросила она.
Ее голос и тон выражали презрение. Презрение ко мне, подумал я, поскольку именно меня встревожила такая мелочь, такая безделица — ее любимый муж.