— Значит, нашли Кинжал в полу, — сказал Мобрайт, — и сразу же появился Теччи. Раньше, чем мы договаривались. Ну и расстроил наш план. Забрал с собой Хита. А Лон, Джоко и я должны были подъехать позже. Встреча назначена в пульмановском вагоне Крелла. В каком поезде, я не знаю.
Я вскочил.
— Мы должны попасть на этот поезд. Там Джинни.
Неожиданно с того места, где лежали убитые, донесся негромкий стон. Это был Лон. Оказывается, он остался жив.
А вот жива ли еще моя Джинни, было неизвестно. Может быть, сейчас, в эту минуту, решается ее участь. Я схватил дрель, подбежал к головорезу. Приставил сверло к голове.
— К какому поезду прицеплен пульман?
Лон с трудом разлепил веки.
— Ах, это ты, Бэтмен, мать твою…
Я включил дрель.
— Спрашиваю еще раз: к какому поезду прицеплен пульман Крелла? Не ответишь, просверлю тебе башку. Ты держал мою голову, когда Теччи выжигал свой автограф. Так вот, я постараюсь оставить автограф не хуже.
— Поезд идет на Цюрих, — пробормотал он.
— Номер?
— IC382.
— Где останавливается в Италии? — Я придвинул сверло на полсантиметра ближе.
Лон поморщился.
— Кажется, в Милане.
— Крелл там?
— Конечно.
— И Антония?
— Кто?
— Мисс Венеция, — прошипел я. — Она в поезде?
— Да.
Я повернулся к Мобрайту:
— Где мои пистолеты?
— В самолете, на котором мы прилетели.
Неподалеку завыла полицейская сирена.
— Пошли, — сказал Бекетт.
— Куда?
— К самолету, возьмем ваши пистолеты. Потом полетим в Милан.
— А пилот согласится?
— Нет, мы с ним связываться не будем. Возьмем Дракко.
— Дракко? Вы хотите сказать, что тогда в Милане его карточку Джинни дали вы?
— Вот именно. И двоих у автобуса тоже убрал я. Пошли. Самолет Дракко в аэропорту. Нужно успеть на поезд.
Времени на размышление не было. Мы быстро спустились вниз, прошли на стоянку. За руль сел Бекетт. До аэропорта добрались без приключений. Мобрайт сбегал в ангар, и спустя несколько минут я был снова вооружен. На предплечье кобура с «мини-пистолетом», под курткой портупея с двумя «зигами».
Потом мы нашли Дракко. Он брился в своем ангаре. Увидев нас, кивнул:
— Привет, Бекетт. Ты, я вижу, опять привел Реба из Голливуда.
— Нужно лететь, — сказал инспектор. — Немедленно. Оплата по срочному тарифу. В Милан. Аэропорт Линате. Он ближе всего к Центральному вокзалу.
Дракко вытер лицо полотенцем, улыбнулся:
— Нет проблем.
* * *Самолет поднялся в воздух. Некоторое время мы с Бекеттом сидели молча, размышляли каждый о своем. Совсем недавно я ужинал у себя дома, усевшись между вмятинами, оставленными креслом Эмили. Посматривал на репродукцию портрета Джиневры де Бенчи и жалел себя. И вот уже четвертый день подряд в меня стреляют, бьют, вырезают на теле отметины, сжигают живьем, а еще, кажется… любят. Я воспарил вместе с Леонардо да Винчи, добыл Кинжал, о котором мечтал отец, даже не подозревая, что играю в пьесе, поставленной специально для меня инспектором Бекеттом.
— Вы говорили, что знали моего отца. Это правда?
— Нет. Но у меня было на него полное досье.
— Зачем?
— Так, на всякий случай. То, что я рассказал вам о Грире и Теччи, произошло в действительности. Гриру удалось спрыгнуть с поезда на перевале Сан-Роддар. С деньгами и листом из записок Леонардо. Но Теччи его ранил. Истекая кровью, курьер добрался до самолета и потерял сознание. Но я за ним следил и потому появился вовремя.
— Вы за ним следили?
— Да. Потому что он работал также и на КГБ и вез один важный секретный документ. Моя задача была его перехватить. Нам удалось поговорить. Грир рассказал о Теччи, листке Леонардо, сумке с деньгами. Спасти его не удалось, он вскоре умер. Пришлось утопить самолет, инсценировать катастрофу. Поскольку операция была сугубо секретной, документ Леонардо да Винчи я опубликовать никак не мог. Да и в то время он не казался мне таким уж важным. Я положил все в сейф, откуда извлек две недели назад, когда уже был в розыске. В Италии всплыла вторая страница записок Леонардо. Я проштудировал материалы вашего отца, узнал о Кинжале Медичи. Стал наводить справки о вас. Мой план созрел, когда выяснилось, что вы каскадер.
— Остальное мне известно, — проговорил я, обращаясь к окну.
— Но вы оказались на высоте, Реб. Я даже не рассчитывал на такой быстрый успех.
Никто не рассчитывал. Но наверное, все было заранее предопределено. Я стал отважным путником, о котором говорил Леонардо, видимо, потому, что мои родители погибли в пожаре. Я сижу сейчас напротив человека, который спас первую страницу записок гения с Кругами Истины и запер ее в сейфе. Вытащил совсем недавно, а заодно и меня.