И он заревел.
— Обыскать дворец! Под каждый камень заглянуть! На крыши залезть! Ищите щербатого! Вообще всех ищите, олухи слепые! Если бы не госпожа, вы бы следующего рассвета не увидели! Бего-о-ом!
Воины побежали обыскивать дворец, а Феано так и осталась стоять на стене, упиваясь неимоверной синевой моря и прохладой ветерка. Ей понемногу легчало. Не прошло и минуты, как с крыши дворца спрыгнул знакомый ей лукканец, белкой взбежал на стену и перемахнул через нее, словно кузнечик. Феано даже застонала от разочарования, когда он издевательски помахал ей рукой. Стена высотой в десять локтей, но ему это не помешало ничуть.
— Ушел! — уныло сказала она сама себе, глядя, как Хепа улепетывает во все лопатки, слегка припадая на правую ногу. — Ну, ведь до чего везуч, скотина. Даже зависть берет!
Глава 19
Месяцем позже. Год 4 от основания храма. Месяц седьмой, Даматейон, богине плодородия и сбору урожая посвященный. Время убывающей луны. Остров Родос.
Орда кораблей с воинами, прошедшими по здешним меркам полмира, прыгала от острова к острову, неумолимо приближаясь к родному дому. Пилос — Китера— Крит — Карпатос — Родос… Неделя пути. Мы ночевали здесь, и вот с рассветом я любуюсь на лучшую бухту в этой части моря и пытаюсь решить загадку: почему здесь живут крабы и дикие козы, а людей почти нет. Весь остров облеплен поселениями критян, лукканцев и ахейцев, а это место пустует. А ведь именно здесь должен стоять город Родос, который будет царить над востоком Средиземноморья. Надо бы исправить это упущение. Да и пиратов Лукки отсюда контролировать куда удобнее. Немного подправить очертания гавани щебнем и песком, и вуаля! У меня есть свой собственный непотопляемый авианосец. Жаль только взять его я пока не могу. Клятва не позволяет.
— Государь! — Кноссо, на смуглой физиономии которого было написано неописуемое удивление, подошел и приложил руку к сердцу. — Тут парни за водой пошли, так рыбаки говорят, что царицу Поликсо убили!
— Да ладно! — восхитился я. — И кто же сейчас в Линдосе правит?
— Никто, — ухмыльнулся Кноссо. — В ее дворце банда афинян засела, а родосцы их осаждают. Там же не крепость, скала отвесная. Двое мальчишек с палками целую армию остановят. Я вообще не могу понять, как они ее взять смогли.
— В Линдос! — скомандовал я. — Я хочу это видеть. Со мной идет когорта Пеллагона, этого будет достаточно. Остальные — домой.
Мы прибыли на место уже к полудню, и немудреное здешнее воинство прыснуло во все стороны, увидев, как в порту их городка выгружается легион. Дураков здесь нет, а потому и сопротивления тоже нет. Пираты для профессионала, обученного биться в строю — это не враг, а смазка для копья. Им и первого натиска не выдержать.
— Ну, пошли, что ли, — хмыкнул я, когда в Нижнем городе расставили стражу, а местных разогнали по домам.
Подниматься в эту гору — сущее мучение. А ведь родосцы сюда под ливнем стрел лезли. Неудивительно, что они просто перекрыли единственный путь к отступлению и выбрали осаду. Пробиться с богатейшей добычей в порт для афинян будет просто невозможно. Наверное, они меня ждали, иначе непонятно, на что они вообще рассчитывали.
Я оказался прав. Ворота крепости отворились, и мой отряд вошел внутрь, с любопытством оглядываясь по сторонам. Небольшая площадь у мегарона, утоптанная до состояния камня, домишки местной знати, прилепленные к стенам изнутри, и сам дворец, представляющий собой портик с четырьмя колоннами, а за ним — беспорядочное нагромождение комнат и кладовок, которое строил по мере надобности каждый последующий царь.
Тимофей и Феано стояли впереди, увешанные золотом и серебром сверх всякой меры. Увидев, что я смотрю на нее, Феано быстрым движением выдернула пальцы из его ладони и поклонилась. Афиняне же прижали руку к сердцу. Воин не кланяется никому, даже своему государю. Эта новая мода неудержимым пожаром понеслась по Великому морю, приводя в лютое бешенство царей и царьков.
— Та-а-ак! — протянул я, с ходу оценив ситуацию. — Дайте угадаю. Поликсо вы убили. Не знаю как, потом расскажете. В Египет ты, Феано, ехать не хочешь, но зато хочешь пойти замуж за этого парня. А он хочет попросить тебя в жены. Золота на себе ты отродясь столько не носила, потому что считаешь, что это достойно деревенщины. Значит, вы готовы в случае моего отказа пробиваться к кораблям с оружием. Так?
— Я же тебе говорила, ему все ведомо. А ты не верил, — заявила Феано, и растерянная пара переглянулась, пораженная моей невероятной проницательностью. А нечего было за ручки держаться, как школьники.