— Мир? — переспросил он с насмешкой. — После того, как ты уничтожил нашу армию? После того, как осквернил наших воинов своей тёмной магией?
Крид покачал головой.
— Я не уничтожил вашу армию, Ваше Величество. Я изменил её. И затем вернул ваших воинов к жизни, к их семьям. Они по-прежнему верны Поднебесной, но теперь они понимают больше, видят дальше. И они могут стать мостом между нашими народами, если вы позволите.
Он сделал шаг вперёд, и императорская гвардия напряглась, готовая вмешаться. Но Виктор не проявлял агрессии, его руки были пусты и открыты в жесте мира.
— Я не хочу войны с Китаем, Ваше Величество. Маньчжуры не стремятся к завоеваниям или господству. Мы хотим лишь жить свободно на землях наших предков, торговать с соседями, обмениваться знаниями и культурой.
Император слушал с напряжённым вниманием, его взгляд постепенно менялся — от опасливой враждебности к осторожному интересу.
— А что ты предлагаешь взамен? — спросил он после долгой паузы. — Какую выгоду получит Поднебесная от союза с маньчжурами?
Крид улыбнулся — это была открытая, искренняя улыбка, неожиданная для существа его силы и древности.
— Мир на северных границах, Ваше Величество. Торговый путь через земли, которые мы объединили, к богатствам севера и востока. Союзников, которые будут стоять рядом с вами против любой угрозы.
Он сделал паузу, затем добавил:
— И мою личную мудрость и силу, когда они понадобятся Поднебесной. Не как слуги или подданного, но как друга и союзника.
В тронном зале воцарилась тишина. Император явно размышлял над этим предложением, взвешивая возможные выгоды и риски. Его советники шептались между собой, их лица выражали смесь недоверия и любопытства.
Наконец, Сын Неба принял решение.
— Мы… рассмотрим твоё предложение, чужеземец, — произнёс он, стараясь сохранить императорское достоинство. — И дадим ответ после надлежащих консультаций с нашими советниками.
Виктор склонил голову в знак уважения.
— Благодарю, Ваше Величество. Мудрый правитель знает ценность мира и союзников.
Император сделал знак, и церемониймейстер ударил в гонг, обозначая конец аудиенции. Крида проводили в павильон для почётных гостей, где ему предстояло ожидать решения императора и его совета.
Три дня и три ночи длились совещания в императорском дворце. Сановники и генералы, учёные и придворные маги — все высказывали свои мнения о странном чужеземце и его предложении. Мнения разделились: одни считали, что необходимо согласиться на союз, другие настаивали на продолжении войны, третьи предлагали коварный план — принять предложение мира, а затем, когда Крид утратит бдительность, уничтожить его и покорить маньчжуров.
На исходе третьего дня император принял окончательное решение. Он вновь вызвал Виктора в тронный зал, на этот раз обставив аудиенцию с ещё большей пышностью — сотни свечей освещали зал, музыканты играли древние мелодии, призванные умиротворять богов и демонов, в воздухе клубились благовония, создавая мистическую атмосферу.
Но Крид оставался невозмутим среди этого великолепия. Он стоял перед Драконовым троном всё так же прямо, его глаза светились тем же ровным голубым огнём, что и в первую встречу.
— Мы приняли решение, — объявил император, и его голос, усиленный акустикой зала, звучал более величественно, чем в прошлый раз. — Поднебесная согласна на мир с маньчжурами. Мы признаём ваше право на земли, которые вы занимаете, и готовы установить торговые и дипломатические отношения.
Он сделал паузу, затем добавил:
— Но у нас есть условия. Маньчжуры должны признать верховную власть императора Китая и ежегодно присылать дань в знак уважения. В ответ мы гарантируем защиту и покровительство.
Это было традиционное предложение вассалитета, которое Китай веками предлагал соседним народам. Не равноправный союз, а отношения господина и слуги, пусть и облечённые в дипломатические формулировки.
Виктор долго смотрел на императора, и в его взгляде читалось не раздражение или гнев, а скорее сожаление — словно он наблюдал за ребёнком, повторяющим ошибки, которые сам давно перерос.
— Я ценю ваше предложение, Ваше Величество, — наконец произнёс он. — Но должен его отклонить. Маньчжуры не станут вассалами Китая. Мы предлагаем равноправный союз или ничего.