Тихий смех был ему ответом — тот же мудрый, слегка ироничный смех, который он помнил из храма Белого Облака.
— Не совсем здесь, Бессмертный, но и не совсем в другом месте, — ответил голос Ли Вэя. — Скажем так, я оставил часть своего сознания в этом компасе, чтобы говорить с тобой, когда придёт время.
Виктор задумчиво кивнул. После всего, что он видел и пережил за свои тысячелетия, подобная возможность не казалась невероятной. Даосские мастера высшего уровня умели отделять части своего сознания, помещать их в предметы или даже в пространство между мирами, создавая своего рода якоря, позволяющие им взаимодействовать с физическим миром даже после ухода из него.
— И это время пришло сейчас? — спросил Крид. — Почему? Что изменилось?
Последовала пауза, словно сознание Ли Вэя собиралось с мыслями или определяло, сколько информации можно открыть.
— Равновесие нарушено, Бессмертный, — наконец произнёс голос, теперь более серьёзный, без тени прежнего веселья. — Врата времени, которые ты запечатал с такой тщательностью, начинают… резонировать. Кто-то или что-то взывает к ним из-за границы миров. И этот зов становится всё сильнее.
Виктор почувствовал, как холодок пробежал по его спине. Он инстинктивно потянулся к своей внутренней силе, к пяти кольцам, слившимся с его сущностью. Они откликнулись, но как-то иначе, чем раньше — словно были встревожены, неспокойны, находились в странном резонансе с чем-то далёким, но быстро приближающимся.
— Абаддон? — спросил Крид, хотя уже знал ответ. Его древний враг был уничтожен, его сущность рассеяна, его угроза — устранена. По крайней мере, так он считал.
— Нет, не Абаддон, — подтвердил голос Ли Вэя. — Нечто иное. Нечто, что было за вратами задолго до того, как Абаддон осознал их существование. Древнее, могущественное… и голодное.
Последнее слово прозвучало особенно тревожно в тишине подземной комнаты.
— Что я должен делать? — спросил Виктор, его голос был спокоен, несмотря на растущее беспокойство внутри. — Как защитить врата? Как сохранить равновесие?
Снова смех Ли Вэя, но теперь в нём слышалась грусть, почти сожаление.
— Всегда готов к битве, Бессмертный? Даже после лет изучения пути у-вэй, пути недеяния?
Виктор нахмурился, осознавая справедливость упрёка.
— Старые привычки трудно изжить, Учитель, — признал он. — Особенно те, что формировались тысячелетиями. Но я слушаю. Какой путь ты предлагаешь?
Голос Ли Вэя стал мягче, словно он был доволен этим признанием.
— Путь интеграции, а не противостояния, — ответил он. — То, что приближается, нельзя победить силой, даже той, что дают тебе пять колец. Это не враг, которого можно уничтожить, а сила, которая должна найти своё место в общем порядке вещей.
Он сделал паузу, словно давая Криду время осмыслить эти слова.
— Ты должен найти Хранителя, — продолжил Ли Вэй. — Того самого, кого ты встречал прежде в разных обличьях — старика у подножия Фудзи, дона Себастьяна… Он знает, как направить эту силу, как интегрировать её в ткань реальности без разрушения равновесия.
Виктор задумался. Хранитель, таинственное существо, которое появлялось в ключевые моменты его долгой жизни, направляя и подсказывая, но никогда не раскрывая полностью своей сущности или целей. Найти его намеренно? Это казалось почти невозможной задачей.
— Где мне искать Хранителя? — спросил Крид. — Он появляется и исчезает по собственной воле, не оставляя следов.
— Используй компас, — ответил Ли Вэй. — Этот, что ты держишь в руках. Он настроен на частоту сознания Хранителя и приведёт тебя к нему… или его к тебе. Но помни: время ограничено. То, что приближается из-за грани, становится сильнее с каждым днём. И если равновесие будет нарушено полностью…
Голос старого даоса начал затихать, словно связь между ними ослабевала.
— Учитель? — позвал Виктор. — Что произойдёт, если равновесие будет нарушено?
Но ответом ему была лишь тишина. Присутствие Ли Вэя исчезло, оставив Крида одного в подземной комнате с компасом в руках и новой миссией, к которой он не был готов — ни как воин, ни как даосский мудрец.
Виктор долго смотрел на бронзовый диск, словно надеясь, что Ли Вэй снова заговорит с ним, даст больше инструкций, более ясные указания. Но компас молчал, лишь символы на его поверхности продолжали тускло светиться, напоминая о неотложности задачи.