меня за руку и осторожно повёл к выходу. Кирилл остановился. - Подожди Сергей, не паникуй…- прошептала я, увидев, что на пути Кирилла встала высокая брюнетка – это была Ирина Стрельник. Она коснулась губами его щеки, меня аж передёрнуло, потом взяла под руку и они , о чём то негромко разговаривая пошли к противоположной стене, на которой были несколько фотографий из того самого сета с граффити. - Рита, или мы уходим, или ты прекращаешь буравить глазами этого мужчину и будешь просто рассматривать фотографии- сказал Назаров останавливая меня перед моими работами - Да нормально всё! Как же ты меня достал! – неожиданно громко воскликнула я Данила замер на полуслове в ответе на очередной вопрос корреспонденту столичного канала и закрутил головой, Маша развернулась на сто восемьдесят градусов и тоже стала внимательно оглядывать публику, Кирилл оттолкнул Стрельник, и с лёгким ужасом посмотрел на мой портрет, висящий в центре выставки, у которого мы с Сергеем собственно и стояли. -Б…ь!!!!- выматерился мой « муж» - дура такая, что ты орёшь! Быстро на выход! – и он буквально вытолкал меня на улицу, одновременно вызывая машину по телефону, за нами так же вышли ребята полковника. Только выйдя на воздух, я осознала, что можно изменить внешность, но голос то куда денешь, и то что, я можно сказать обнаружила себя. У меня всё внутри похолодело, все мои мысли мигом оказались рядом с сыном, который под надзором людей Петра Сергеевича ждал меня в отеле. Я молила Бога, чтобы как можно быстрее приехала машина. - Чтоже это я …- шептала я уткнувшись лицом в плечо Сергея. Он обнял меня, тихонько гладил по голове - Спокойно, дорогая, спокойно, будем надеяться, что пронесло. Пусть думают, что им показалось. Хлопнула дверь подъезда и одновременно подъехла машина. Я юркнула в салон и в окно увидела Никитина, он встретился со мной глазами, на его лице вдруг смешались несколько эмоций – удивление, радость и страх, затем он с криком - КИРААА!!! - бросился к машине - Поехали, быстро! – прорычал Сергей и автомобиль рванул с места. Я уже битый час, прижав к себе плачущего Сашку выслушивала проповедь Петра Сергеевича. Сказать, что он был зол это не сказать ничего. Первые 15 минут он просто орал, чем напугал малыша и я никак не могла его успокоить. Теперь он ходил передо мной туда сюда и говорил, говорил, говорил. Сергей пару раз пытался вставить своё слово, но полковник пригрозив лишить его всех мыслимых и не мыслимых званий, заставил того вжаться в кресло и молчать. Наконец Исаев вытерев бисеринки пота со лба замолчал и устало опустился на диванчик. Сын тоже успокоился и засопел. В дверь номера постучали и в помещение вошёл Васин. Пётр Сергеевич вопросительно на него посмотрел. Егор Данилович облегченно вздохнул - Вроде бы пронесло! - Кирилл меня узнал… пробормотала я, кладя заснувшего малыша на подушки. - Ох, Ки…Рита! С трудом, но удалось убедить твоего Никитина, что ему всё привиделось, и не только его – Кузнецов до сих пор в шоке, от того что слышал твой голос, Наташа Лисицина в обморок упала… - Твою ж мать! – выплюнул Исаев - так , собираемся, самолёт через три часа – он поднялся на ноги - И долго так будет продолжаться? – поглаживая спящего малыша по спинке твёрдо произнесла я - Что продолжаться? - не понял Исаев - Рит…- Начал Сергей - К чёрту вашу Риту, я Кира, Кира, понимаете, и у меня уже нет никаких ни моральных, ни физических сил жить в придуманном мире! Все эти люди на выставке – они любили, уважали меня! Что хотите говорите, Егор Данилович, как хотите убеждайте Никитина, но между нами есть особая связь, он сто процентов понял кто перед ним, и теперь он опять может сорваться или что-нибудь сотворить. Так не должно быть, так не правильно! Вы же профессионал своего дела Пётр Сергеевич! Да сделайте, наконец, что-нибудь с этими Сергеевскими миллионами, отдайте их в благотворительный фонд, раздайте нищим, дайте нам с сыном дышать спокойно, в конце концов! – на одном дыхании выпалила я и закрыв лицо руками, зарыдала. - Картина Репина , приплыли… – потирая подбородок произнёс Васин. В номере воцарилась звенящая тишина, слышно было только сладкое посапывание Сашки и моё плачь. Васин сел рядом со мной на кровать, Исаев застыл у окна, Сергей тихо сидел в кесле. Наконец, я успокоилась, вытерла слёзы, решительно встала и пошла к выходу – сергей вскочил на ноги - Ты куда? - Пусти, я должна пройтись, успокоиться… - Я с тобой! – накидывая куртку, сказал он - Нет, я пойду одна! – Назаров обернулся и вопросительно посмотрел на Петра Сергеевича, тот махнул рукой - Пусть идёт, но чтобы через час была здесь! Я кивнула, одела пальто, и вышла на улицу. - Идите за ней, глаз не спускайте, но и близко не приближайтесь – негромко сказал полковник по телефону своим ребятам. - Ну, что будем делать, други мои? – затем обратился он к Васину и Назарову. Я шла по Невскому проспекту, всей грудью вдыхая неповторимый сырой воздух Питера, дойдя до Аничкова моста, подошла к одной из скульптур Клодта и положила руку на копыто коня. - Милые мои, как мне было тоскливо без вас! – прошептала я - Девушка, извините, вы не сфотографируете нас, - услышала я звонкий голос и обернулась - рядом со мной стояла молодая пара, девушка с огненными волосами с улыбкой протягивала мне смартфон. Я улыбнулась в ответ - Конечно, с удовольствием! Они встали возле скульптуры, обнялись – я настроила телефон и сделала кадр и вдруг на минуту забыла кто я и что – во мне заговорил профессионал - Ребята, давайте поестественнее! Поцелуйтесь что ли! – я запрыгала вокруг них с телефоном, нащёлкав штук 50 кадров в разных ракурсах. Наконец , опомнилась, вернула удивлённой девушке смартфон - Извините… - Да нет, что вы! Вы, наверное, профессиональный фотограф? А мы только что с фотовыставки Киры Плотниковой, может, знали такую? - Нет, не встречались… Всего доброго! – я перешла на другую сторону Невского и пошагала дальше, ругая себя на чём свет стоит – от меня не ускользнул внимательный взгляд молодого человека. Я дошла до Садовой улицы и свернула на неё – на Итальянской был небольшой сквер, мне нужно было передохнуть. Я опустилась на скамеечку и подставив лицо весеннему солнцу , закрыла глаза. « Что дальше? Как мне быть дальше? Возвращаться в тот дом? Чего ждут эти опера?» - мысли , как пчёлы роились в моей голове и я не сразу заметила, что кто то сел со мной рядом. - Радуешься солнышку? – раздался негромкий до боли знакомый и родной голос. Я вздрогнула и резко повернулась к сидящему рядом Никитину. - Как… - остальные слова застряли у меня в горле. Он взял меня за руку и прижался к ней губами. Я ткнулась носом ему в затылок и судорожно вздохнула. Так мы просидели минут десять, молча, да и не нужны были никакие слова. Наконец он поднял голову, а я осторожно высвободила руку. - Кира…почему? – тихо спросил он. - Нет больше Киры, есть Маргарита Назарова, другая женщина, другая жизнь… - Но как ты можешь смириться с этой чужой личиной? - Есть ради кого… - я достала смартфон, открыла фотографию Саши и протянула ему. Кирилл минуты две рассматривал личико малыша, всё больше меняясь в лице. - Кира….но он вылитый я в младенчестве! Значит… Я не могу поверить… - Это твой сын, Александр… - прошептала я и почувствовала, что на нас кто-то внимательно смотрит. Пока Никитин переваривал свалившуюся ему на голову информацию, я заметила метрах в пятидесяти от нас двоих куривших молодых людей. « Не удержался таки Пётр Сергеевич, посадил мне на хвост своих архаровцев…Ох и схлопочу я сегодня по полной…! – подумала я. - Я должна идти, теперь ты знаешь правду, подробности как-нибудь, когда-нибудь. Прошу тебя, Кирилл, не ищи меня, нас, я надеюсь, скоро всё изменится, и мы будем вместе, пожалуйста, не говори никому, что я жива – это очень опасно. Я люблю тебя, всегда любила и буду любить – неожиданно рядом раздался визг тормозов, из подъехавшей машины выскочили трое крепко сбитых парней, схватили меня и приложили к носу ткань с резким запахом. Я сидела на грязном сыром полу, руки были прикованы наручниками к ржавой трубе. Один глаз заплыл, второй с трудом различал окружающую действительность. Волосы слиплись от грязи и крови, остатки одежды едва прикрывали тело, сине-жёлтое от кровоподтёков и синяков. Боли я уже не чувствовала и находилась на грани между жизнью и смертью, мечтая уже перейти во вторую ипостась. В замке железной двери повернулся ключ, в помещение вошёл мужчина в балаклаве, он присел на корточки возле меня, взял за подбородок и покрутил голову из стороны в сторону. Я, молча, смотрела одним глазом на него - Ну, что, душа моя, так и будешь молчать? Ты же понимаешь, что скоро сдохнешь? - он размахнулся и ударил меня по лицу. Я дёрнулась, но не издала ни звука. Он встал, и вытащил из брюк широкий ремень, резким движением накинул его мне на шею и затянул. Я закашлялась, мысленно попрощалась со всеми кого любила и подумала: « Ну, вот и всё. Конец!». И тут в моей голове возник образ улыбающегося Сашки и я, собрав все остатки сил, всю ненависть к моему мучителю, сжалась в пружину и ударила его ногами в пах. От этого неожиданного и очень сильного удара, он выпустил из рук ремень и рухнул на меня. Правду говорят, что иногда, в самых крайних моментах жизни, у человека открываются скрытые возможности – во мне проснулся зверь. Я схватила его зубами за шею и начала рвать её , мужик страшно закричал, пытался оторвать меня от себя, н