Мау сделал несколько шагов к Ане и схватил ее за рукав.
- Верни его сейчас же,- прорычал он. - Ты не смеешь убивать людей!
Молодого мужчину трясло от злости, негодования. Он никогда не видел смерть так близко и не совсем понимал сейчас, что разговаривает с грозным существом, которое одним взглядом может уничтожить всех на площади и разрушить храм, выстроенный в честь Великого и Милостивого Бога человеческого. Мау желал жить и видеть жизнь вокруг.
Несмотря на грубость в обращении с ней, Ана была спокойна. Она подняла глаза и без смущения встретилась взглядом с человеческим слугой.
- Я не убивала его. Попросила ангела напомнить о грехах Николасу.
- Тогда почему он умер? Он же умер?- Мау повернулся к подросткам.
Пару ребят сидели около посиневшего парня, другие - звонили то ли в скорую, то ли родне. Большинство друзей Ника и горожан покинули площадь, в спешном порядке уводя детей подальше от трупа.
- Сердце не выдержало, как говорят христиане: крест был слишком тяжел. Пойдем, Мау, меня уже ждут.
Янтароокая чуть ли не бегом помчалась в сторону центральной улицы.
Мау до сих пор била дрожь, он не мог до конца понять все, что говорила и делала Анахит, его мысли все больше путались и застревали в нелогичной действительности, которую показывала девушка-кошка-ведьма. Словно почувствовав состояние мужчины, солнце спряталось за густую пелену облаков, ветер рывками стал завоевывать участки города, чтобы новым одеялом снега покрыть землю для сна и мирного ожидания весенних перемен.
Мау скорым шагом пустился вслед Аны.
Через пару кварталов он догнал беглянку. Инанна стояла у входа в крытую оранжерею, самое красивое и гармоничное место в городе. Ветер разбушевался не на шутку, то и дело сметая клубы снега в лица прохожих. Ана будто знала, что мужчина уже за спиной, проговорила отрывисто:
-Нам туда.
Крайнее нетерпение послышалось в голосе.
Они забежали в фойе, раскрасневшиеся и мокрые. В теплом помещении снег быстро превращался в струйки воды, которые мигом стекали с куртки и пальто пары.
Купив билеты и сняв верхнюю одежду, Ана с Мау вошли в первый зал.
Своды его были высоки, а посеревшие каменные стены заканчивались стеклянной аркоподобной крышей. Света было немного, рассеянный и белесый он придавал растениям бледность и безжизненность. Они словно продолжали стены или вросли в них и стали единым целым. Здесь не было ярких цветов и огромных листьев, не было радости и умиления, но присутствовала статичная северная красота мелких, скромных, но таких сильных растений. Этими существами не нужно было восхищаться, ими нужно было гордиться: каждая травинка здесь стремилась к жизни, несмотря на преграды и тяжелые условия. Величественная сосна возвышалась над всем, будто бережливая, но радушная хозяйка.
Ана подошла к ней и втянула воздух так глубоко, что грудь расправилась под свитером как у бравого солдата.
- Живи, - с улыбкой бросила она и побежала дальше.
Мау, который все время брел за девушкой, приостановился и присел у дерева. Чуть заметные ростки пробивались у подножия сосны из залежавшихся семян. Светлая молодая зелень оживала и вытягивалась на глазах. Человек улыбнулся, встал и пошел за доброй волшебницей.
Второй зал был гораздо длиннее первого, здесь окна переходили в стеклянные прозрачные стены. Тепло и влага обволокли молодую пару.
Тропические растения просто сходили с ума в благодатных условиях и цвели буйно и роскошно, как королевский двор при Людовике XIV.
Инанна начала принюхиваться и здесь. Она будто искала что-то. Мау даже в какой-то момент стало неудобно из-за нее, когда девушка на корточках полезла под какой-то зелено-лиловый куст. Коленки брюк были по-детски испачканы почвой от ползания под громадным листом.
В итоге такого путешествия они получили выговор от сотрудницы оранжереи и грязные штаны.
Немолодая, но чинная дама негодовала и культурно, но настойчиво, изгоняла их из своей обители.